Демон оказался далеко не дурак — с ходу нащупал мою болевую точку. Понял, что ради Юрун я добровольно пойду в огонь.
— Можно, конечно, сделать для нее исключение, — продолжал Крылан. — Мои пацаны на крайняк перетопчутся… Короче, Бедуин, сам решай, порадовать моих чертенят или обломать.
Несколько мгновений мы с демоном буравили друг друга упрямыми взглядами. Почему-то ему было очень важно, чтобы я сам, добровольно, подставился под клеймо.
— Да хрен с тобой. Развлекайся пока, нечистая сила. Потом сочтемся… — Я повернулся к нему спиной.
— Вот и ладненько… — обрадовался демон. — Сядь на пол возле прутьев и упрись лбом в колени. И постарайся не дергаться, ладно? А то знак смажется, будет нечетким, — почти дружески попросил он.
Пришлось подчиниться.
Раскаленный металл жадно впился мне в загривок. Запах паленого мяса тошнотворно ударил в ноздри. Вначале боль была терпимой. Но чем глубже клеймо вгрызалось в тело, тем невыносимее она становилась. Чтобы выдержать ее, я сжимал зубы до хруста, впивался скрюченными пальцами себе в колени. Как пить дать на ногах останутся не синяки — раны.
Знак летучей мыши навеки впечатался мне в шею. Уже давно можно было убрать клеймо, но Крылан все прижимал и прижимал его к моему загривку. Не выдержав, я громко застонал. Демон тотчас убрал раскаленный металл.
— Ну наконец-то, — с явным облегчением сказал он. — Я чуть до хребта тебе мясо не прожег. Какого хрена ты так долго молчал? Почему сразу не закричал?
Я объяснил ему на русском народном языке и почему молчал, и куда ему стоит засунуть это свое обдолбанное клеймо.
Крылан одобрительно покрутил головой:
— Да, Бедуин, ты редкий трофей. Тебя трудно сломать. Но тем конкретнее будет моя заслуга перед Братством, когда я все-таки сломлю тебя.
— А состариться в процессе не боишься? — не удержался я.
Крылан хохотнул:
— Давай без понтов, Бедуин. По-любому стержень внутри тебя рано или поздно сломается, перестанет держать твою душу, и тогда она освободится. — В голосе демона нарастал фанатичный экстаз. Лексикон его изменился, словно он говорил чужими, вбитыми ему в голову словами: — Чем тверже характер у грешника, тем больше оков на его душе. Но обещаю, я сниму их все. Буду очищать твою душу очень тщательно, слой за слоем. Ты, как никто другой, заслужил полной чистоты. Конечно, тебе будет реально больно — только через страдания можно очистить душу. Должен тебя предупредить, Бедуин: чем сильнее ты будешь сопротивляться, тем больше мучений мне придется тебе причинить. Но в конце концов ты сломаешься, станешь мягким, словно горячий воск. Будешь кричать и рыдать, как ребенок. И тогда твоя душа очистится. Правда, чтобы этого добиться, придется длить ритуал несколько дней, а может, даже неделю. Но не бойся, я не стану торопиться, проведу обряд по всем правилам… А потом, если тебе повезет, ритуал очищения завершит сам Дьявол… — теперь Крылан говорил с трепетным придыханием, если не сказать с благоговением. — Чтобы ты знал, Бедуин, к особо почетным грешникам он иногда приходит сам. Если, конечно, сочтет их достойными. Дьявол вырывает у них, еще живых, сердце и кладет в золоченый сосуд. Уверен, с тобой так и будет и твое сердце займет почетное место на алтаре нашего Братства…
Кочкин давно пришел в сознание, но лежал себе тихонько в полутемном углу клетки, не подавая признаков жизни, слушая бредовую трепотню психопата. Когда речь зашла о Дьяволе, вырванном сердце и золотом сосуде, Илью почему-то забила крупная дрожь. Или судороги начались. От страха что ли?..
— Ты чертов сдвинутый псих, — попытался открыть я глаза Крылану. — А твой Дьявол — отморозок и садист. Ну, нравится вам истязать людей. Так и скажите. Нечего прикрываться бреднями о душе и чистилище.
— Это не бредни, — энергично замотал головой Крылан.
Его зрачки были расширены, а глаза слегка остекленели, как у наркомана. Ну ясно, обдолбался по самое не хочу, псих конченый.
— Мы не истязаем людей, а помогаем им обрести свободу, — вдохновенно вещал заученную речь сектант. — К сожалению, никто, кроме нас, не понимает истинного положения дел. Я расскажу тебе правду, Бедуин… Слушай… АТРИ — это чистилище. И выхода отсюда всего два: со стертой памятью через КПП-3 прямиком в ад…
— На Большую землю, — поправил я.
— В ад! — повысил голос Крылан. — Или с очищенной душой на свободу — в рай.
— А точный адресок рая не подскажешь? — поинтересовался я. — Где находится ад, то бишь Большая земля, знаю. А вот про рай что-то впервые слышу.