О-оу.
Эмма была уверена, что им с Даниэль удастся избежать неловкого разговора о тернистом прошлом Эммы и Кэссиди, но о чём ещё Даниэль могла хотеть поговорить с ней?
Эмма мысленно приготовилась к "Тебе не о чём беспокоиться — мы с Кэссиди уже давно расстались" разговору, но Даниэль опередила её.
— То, о чём я собираюсь тебя спросить, не просто неловко, а даже неуместно, — сказала Даниэль, как только Эмма закрыла дверь.
— Эм, хорошо, — ответила Эмма. — Нам понадобиться вино для этого? — Она жестом указала в сторону кухни.
Даниэль покачала головой. — Я не буду отнимать у тебя много времени, но, во всяком случае, возьми свой бокал.
Эмма не двинулась с места, и Даниэль глубоко вздохнула. — Я только что рассталась с Алексом.
Эмма моргнула. Ей потребовалась секунда, чтобы осознать, что сказала Даниэль, и когда её мозг наконец обработал это…
Эмма совсем не была уверена, что она чувствовала по поводу этой информации. — Ладно…
— Не из-за того, что это связано с тобой, — поспешила сказать Даниэль. — По крайней мере, не напрямую. Я имею в виду, он рассказал мне о вас, но сказал, что это не имеет большого значения.
Ауч.
Эмма скрестила руки, чувствуя себя очень странно. — Так если это не имеет никакого отношения ко мне…
Даниэль нервно рассмеялся. — Точно. Ты хочешь знать, почему я здесь. Ладно, хорошо… Я буду предельно откровенна и скажу, что, хотя Алекс отличный парень, у меня никогда не было ощущения, что у нас что-то получится. Он такой… замкнутый, понимаешь? Мы ладили, но я никогда не чувствовала, что достучалась до него. Не совсем. Так было всегда, но в последние недели он отдалился ещё больше, чем раньше.
Мне так не хочется вести этот разговор. Надо было всё-таки взять бокал вина.
— А потом… о, Боже. — Даниэль выдохнула. — Ладно, я просто скажу прямо. Тот парень, с которым ты ходила на свидание. Бенедикт? Между нами была, эм, искра. Или что-то в этом роде. Когда он смотрел на меня, мне казалось, что я вижу его таким, каким Алекс никогда бы не позволил.
Эмма почесала бровь. — Да. Я вроде как видела, как это произошло.
Даниэль покраснела. — Я предполагала, что ты могла заметить. И я не собиралась ничего с этим делать, клянусь. Я не из тех девушек. Но потом, на днях, у Алекса на столе была куча статей из «Стилетто», и он спрашивал моё мнение о некоторых из них, и я увидела твою…
— Ах, — сказала Эмма, начиная понимать. — И ты узнала, что Бенедикт одинок.
Девушка Кэссиди — нет, бывшая девушка — покраснела. — Ты, наверное, думаешь, что я ужасна. Бросила одного парня, а через пять минут пристаю к его бывшей по поводу её бывшего. Просто… мне тридцать четыре, и я так хочу найти кого-то…
Эмма улыбнулась и подняла руку. — Тебе не нужно объяснять. Я всё понимаю.
Даниэль прервалась. — Правда?
— Конечно, — сказала Эмма, пожимая плечами. — Найти кого-то, с кем у тебя есть искра — редкость. И никто не должен оставаться в отношениях, которые, по их мнению, никуда не ведут. Это было бы несправедливо по отношению к тебе. Или Кэссиди.
Даниэль слегка наклонила голову. — Вы, ребята, очень по-взрослому к этому относитесь. Как это возможно, что между вами нет неприязни?
Эмма засмеялась. — Это больше похоже на то, что неприязнь остыла. То, что ты интерпретируешь как вежливость, больше похоже на… намеренное безразличие.
"Намеренное безразличие" — было подходящим. Ей нравится. Она подозревает, что Кэссиди тоже. Если они когда-нибудь останутся в обществе друг друга достаточно долго, чтобы поговорить об этом.
— Ну, независимо от этого, я просто хотела перепроверить, не зайду ли я на чужую территорию, если позвоню Бенедикту.
— Не могу обещать, что он не начал встречаться с кем-то за последние пару недель, — сказала Эмма. — Мы не общались. Но если он и встречается с кем-то, то не со мной.
— Хорошо, — сказала Даниэль, вздыхая. — Хорошо, спасибо. А теперь самая неловкая часть…
Эмма улыбнулась. — Тебе нужен его номер телефона?
Симпатичная брюнетка чуть ли не присела от облегчения. — Ты потрясающая. Серьёзно.
Эмма взяла со стойки свой телефон и пролистала список принятых вызовов, пока не нашла номер, по которому Бенедикт звонил ей, чтобы подтвердить их свидание.
Она дала Даниэль номер и почувствовала проблеск тревоги от того, что не чувствует себя при этом ни капельки странно. Проблеск перерос в сияние, когда она поняла, что счастлива.
Счастлива, что Кэссиди и Даниэль расстались.