Эмма захихикала вместе со всеми, хотя и понятия не имела, о чём он говорит.
— Думаешь, есть какой-нибудь хитрый способ отобрать у него бурбон? — сказала Эмма уголком рта, обращаясь к Дейзи.
Но её сестра не ответила. Эмма взглянула на неё и с удивлением увидела, что Дейзи смотрит на Кэссиди, её лицо выражало нечто среднее между нервозностью и виной.
Эмма посмотрела на Кэссиди как раз вовремя, чтобы увидеть, как он отводит взгляд. От неё?
Или от Дейзи?
Эмма нахмурилась. В чём дело? Её сестра и жених были друзьями — вообще-то, они были друзьями ещё до того, как Кэссиди и Эмма начали встречаться в колледже. Но это казалось… странным.
Внимание Эммы переключилось на отца, на этот раз она слушала более внимательно.
— Я уверен, что вы, отцы, присутствующие здесь сегодня, знаете, что нет ничего хуже, чем наблюдать, как растут ваши малышки, — говорил Уинстон. — Тот момент, когда вы впервые понимаете, что они накрашены. Первый танец на школьном балу, когда они идут с мальчиком, с которым вы никогда не встречались. Первая машина, первый парень, первое разбитое сердце… Я прошёл через всё это с Дейзи, и это чуть не убило меня.
Все вежливо улыбнулись.
— Но, Эмма… — Отец лишь мельком взглянул на неё, подняв свой бокал в её сторону. — Эмма была моей застенчивой малышкой. Она никогда не была помешана на мальчиках. Это было здорово в школе, но, когда она поступила в колледж… ну, отец начинает беспокоиться, понимаете?
— О чём он говорит? — тихо спросила Эмма у своей сестры.
Дейзи не ответила.
— Так что представьте моё облегчение, когда один из моих летних стажёров оказался не только одногруппником моих дочерей в университете, но и звёздным футболистом, отличником и безупречным джентльменом. Ну, вы же не можете винить отца за вмешательство, не так ли? Если на вашем пути встречается такой парень, как Алекс Кэссиди, который в двадцать один год быстро становится вашей незаменимой правой рукой, вы принимаете меры. Или, по крайней мере, Уинстон Синклер так и делает.
В голове Эммы зазвенели тревожные звоночки, хотя она не могла понять, почему. Кэссиди и правда пошёл работать к её отцу летом после окончания третьего курса — на стажировку, которую он получил благодаря своей слабой связи с Дейзи. И да, он сразу же понравился её отцу… но что он имел в виду, когда говорил, что принял меры?
Она в замешательстве посмотрела на Кэссиди, но он не оглянулся. Его взгляд был прикован к Уинстону, и тревожные звоночки в ушах Эммы зазвучали громче, когда она увидела беспокойство на его лице.
Кэссиди был самым уверенным в себе человеком из всех, кого она знала. Даже когда врачи сказали ему, что он должен оставить футбольную карьеру или рискует навсегда повредить колено, он почти не дрогнул. Он просто переключился, направив всю свою энергию, которую когда-то вкладывал в футбол, в…
Господи.
Он направил всю эту энергию в компанию отца Эммы.
Глаза Эммы снова вернулись к отцу, когда он продолжил свой рассказ.
— Большинство из вас не знают, что, хотя у «Синклер Медиа Групп» есть обширная программа стажировок, каждое лето она принимает до двух десятков стажёров, и только одна из них превращается в предложение о работе. Жёсткая конкуренция, а стандарты невероятно высоки. И хотя я ценю в кандидатах обычные качества — трудолюбие, амбициозность, быстроту мышления, я также ценю предприимчивого мыслителя… кандидата, который мыслит нестандартно, который не боится быть хитрым.
Её отец сделал паузу, достаточно долгую, чтобы жестом показать бармену, что его стакан почти пуст.
— В общем, простите старика за многословие, но вы, наверное, понимаете, к чему я клоню.
— О, Боже, — прошептала Дейзи.
— Кэссиди с самого начала был в числе возможных кандидатов на эту работу, но правда в том, что этот парень обязан мне не только своей профессиональной деятельностью, не так ли, сынок? — сказал Уинстон, улыбаясь Кэссиди.
Кэссиди не улыбнулся в ответ.
— Видите ли, я действительно предложил эту работу Кэссиди. Но с одной довольно необычной просьбой, — продолжал отец Эммы, наконец взглянув на неё. — Эмма, милая, уверен, ты и не знала, что твой старик был таким умелым сводником.
О чём он говорил?
Дейзи была сейчас рядом с отцом, он протянул ей свой бокал, чтобы она наполнила его, и Дейзи взяла его, но не сделала никакого движения, чтобы передать его работнику ресторана, который стоял неподалёку с бутылкой «Knob Creek»12.
Улыбка Дейзи не сходила с лица, пока она наклонилась к их отцу, что-то шепча. Он либо не слышал, либо не слушал, потому что продолжал говорить.