Эмма отвернулась, не желая, чтобы он увидел то, что, как она была уверена, было глупой счастливой улыбкой.
Её рука потянулась к дверной ручке и опустила её.
Ничего не произошло.
Она попыталась снова. Опять ничего.
Затем её пальцы нащупали замок. Щёлкнула им.
Она была заперта всё это чёртово время.
На этот раз дверь открылась, и она бросила на него обвиняющий взгляд через плечо.
Он подмигнул.
И тогда Эмма поняла. Поняла, что была катастрофически близка к тому, чтобы снова влюбиться в него.
Глава 26
Две недели спустя, во вторник перед Днём благодарения, Эмма устроила у себя дома "День фальшедарения" (прим. пер.: Thanksgiving и Fakesgiving) по случаю новоселья.
В её нынешнем доме. А не у Камиллы.
Эмма нашла новую квартиру. Она находилась всего в четырёх кварталах к северу от того места, где она жила у Камиллы, но вместо шикарной квартиры в многоэтажке, это была просторная двухкомнатная квартира на третьем этаже.
Она не была шикарной и новой, но в ней была потрясающая кирпичная стена с неработающим камином, и недавно был сделан ремонт с совершенно новыми деревянными панелями, гранитными столешницами и причудливой бытовой техникой.
Самое главное, что всё это принадлежало Эмме. Её имя в договоре аренды, её посуда в шкафах, её постельное бельё на кровати.
Кровать, в которой Кэссиди проводил ужасно много времени. То, что должно было превратиться в одну ночь секса, превратилось в секс на выходных… который продолжался до следующего понедельника, когда они осквернили его стол в «Оксфорд».
А потом это просто продолжилось.
Но это был не только секс. Были и тихие моменты, и совместные трапезы, и он слишком много говорил о тонкостях вина, когда всё, чего она действительно хотела — это выпить его.
Прошлой ночью они перешли на совершенно новую территорию: Кэссиди остался на ночь.
И, тем не менее, они не говорили об этом. Ни о чём из этого. И уж точно не о своём прошлом.
Она спросила у девочек, стоит ли ей поднимать эту тему, и мнения разделились. Джули и Грейс считали, что ей и Кэссиди следует плыть по течению и посмотреть, куда оно их приведёт. Джули настаивала на том, что навязывание разговора, к которому никто не готов, не принесёт пользы.
И хотя Райли согласилась, что попытка навесить ярлык на то, что у них есть, прежде чем их сердца узнают ответ, приведёт к катастрофе, она также предупредила, что слишком долгое отсутствие серьёзного разговора может в конечном итоге нанести больший ущерб.
И поскольку Райли и Сэм избегали подобного разговора в течение десяти чёртовых лет, Эмма знала, что ей следует прислушаться.
Но каждый раз, когда она хотела начать этот разговор и спросить, какого чёрта они делают, она трусила. Она слишком боялась, что он скажет ей именно то, что она сказала ему. Что это был просто секс.
Однако сегодня вечером… сегодня вечером Эмма не позволяла себе думать ни о чём подобном. Вечер посвящён индейке, слишком большому количеству вина, вкусным углеводам и пирогу. Определённо пирогу.
Это была обычная компания: Джули и Митчелл, недавно вернувшиеся с Мауи; Грейс и Джейк; Сэм и Райли. Камилла явилась за закусками и сообщить Эмме, что её вторая спальня всё ещё свободна и что в её "настоящем" здание есть лифт.
И Кэссиди был там.
Кэссиди был там весь день. Готовя индейку. Споря с ней о лучшем способе приготовления картофельного пюре.
Он был рядом, всё время.
И ей это нравилось.
— Я слишком много съела, — сказала Райли, убирая со стола салатницу и с измученным стуком ставя её у раковины.
— Райли МакКенна. Честно говоря, я никогда не думала, что услышу эти слова из твоих уст, — сказала Джули, слизывая ванильное мороженое с большого пальца, прежде чем положить ложку для мороженого в посудомоечную машину.
— Это была вина Эммы, — простонала Райли. — Что, чёрт возьми, ты положила в начинку, сало? Это была самое ужасающе великолепное блюдо, которое я когда-либо пробовала.
— Ужасающее только потому, что ты съела шесть порций, — отозвался Митчелл от стола, где парни дегустировали виски Сэма.
Райли указала пальцем на Джули. — Джулс, скажи своему благоверному, чтобы он захлопнул свою варежку.
— Я пыталась, — сказала Джули. — Это никогда не срабатывает.
— Да, потому что я болтун в семье, — пробормотал Митчелл.
Эмма попыталась втиснуть последний бокал в посудомоечную машину, но потом сдалась, потому что эта чёртова штука была забита до отказа. Она добавила моющее средство и запустила её, после чего потянулась за другой миской чтобы помыть её.