Кэссиди тихо выругался. — Ты должна признать, что этот человек не лучшим образом повлиял на наши отношения.
Она устало потёрла глаза.
— Ты собираешься сказать ему, что мы видимся с друг другом? — спросил он.
Она посмотрела на него, и он рассмеялся, увидев ответ на её лице. — Точно. Конечно, нет.
— Просто это… это сложно, Кэссиди. Последние пару недель были замечательными, но мы так по-настоящему и не разобрались с тем, что произошло тогда.
Он развёл руки в стороны, выражение его лица было враждебным. — Хорошо, Эмма. Давай разберёмся с этим. С чего начнём?
Она облизала губы. — Я не хочу делать это сейчас.
Он подошёл ближе. — Ты когда-нибудь задумывалась о том, что ничего не поделаешь? Что, может быть, не с чем разбираться? Мы были двумя глупыми детьми, которые поссорились за день до свадьбы и отменили её, не выслушав другого человека. Можем, списать это на незрелость.
— Я слушала тебя! — сказала Эмма, теперь уже крича. — Что я должна была услышать? Что ты не знал о моём существовании, когда мой отец фактически подкупил тебя, чтобы ты пригласил меня на свидание? Что ты с готовностью согласился только потому, что думал, что сможешь встречаться с моей сестрой, которая тебе действительно нравилась?
Его лицо стало непроницаемым, и Эмма продолжила.
— Я могла бы справиться с этим. Я правда, правда могла бы. Но ты не можешь винить меня за то, что я усомнилась в предложении, которое ты сделал двадцать четыре часа спустя, как отец сказал тебе, что передаст свою драгоценную компанию только семье. Компания, которую ты хотел. Мой отец неправильно понял эту часть, Кэссиди?
— Слушай, насчёт Дейзи… я сказал это тогда, и я скажу это снова: Дейзи и я были своего рода друзьями. У нас было несколько совместных занятий, она дружила с моей бывшей девушкой, мы вращались в одних и тех же кругах. Я не знал её хорошо, но она казалась мне симпатичной. На что тебе, как её идентичной близняшке, стоит обратить внимание.
Он подошёл ближе. — Ты не можешь злиться на меня за то, что я не влюбился в тебя до того, как узнал о твоём существовании, — тихо сказал он.
— Но я знала, кто ты!
— Весь колледж знал, кто я, — огрызнулся он. — И нет, это не выпендрёж. Просто так бывает, когда футбольная команда является действующим чемпионом страны, а я был капитаном. Ясно?
— А я была никем, — сказала она.
— Не смей, — он показал пальцем. — Ты выше этой маленькой игры. Эмма, я клянусь тебе, что, когда я пригласил тебя на свидание в тот день в книжном магазине, это было потому, что я хотел этого. К тому времени я уже знал, что приглашаю на свидание Эмму. Не Дейзи.
Она попыталась вернуться к мытью посуды, но он снова притянул её к себе. — Да послушай ты меня, чёрт возьми! Очевидно, нам действительно нужно это обсудить, потому что ты явно не преодолела это.
— Мы уже обсудили, и это ничего не дало! Я уже всё это слышала. Дальше ты будешь пытаться сказать мне, что это было просто совпадение, что ты сделал предложение на следующий день после того, как мой отец рассказал свою маленькую новость. Что ты планировал это в течение нескольких недель.
— Я планировал это несколько недель!
— Ты не можешь этого доказать, — тихо сказала она.
— А я и не должен, Эмма! Проклятье, я не должен был доказывать женщине, на которой собирался жениться, что люблю её. Ты должна была поверить мне. Ты должна была знать.
Его голос звучал опустошённо и измученно, словно слова вырывались из самой тёмной глубины его души, и Эмма хотела ему верить. Отчаянно.
Но она не могла. Потому что, если бы это было неправдой, она рисковала бы провести остаток своих дней, отчаянно любя человека, который не любил бы её в ответ. Недостаточно. Для девушки, которая всегда жила в тени своей сестры, которая всегда была на втором месте, его слов было недостаточно.
Кэссиди наблюдал за выражением её лица, а потом она увидела, как поникли его плечи. — Ты мне не веришь.
— Я хочу, — прошептала она.
Он покачал головой. — Всё это время я думал, что наше прошлое больше связано с вспыльчивым характером, чем с чем-либо ещё, но дело было не только в этом, не так ли? Ты не любила меня настолько, чтобы доверять мне.
Сердце Эммы сжалось. Сколько раз она переживала ту ночь, ей никогда не приходило в голову, что она не единственная, кто не чувствовал себя достаточно любимым.
Она не была невиновной в этом. Она всегда это знала, но не понимала, что ущерб, который она нанесла ему, был таким же реальным, как и ущерб, который он нанёс ей.