— Когда? — Медленно спрашивает Мадара, изо всех сил стараясь подавить внезапное, пламенное и пугающе сильное честолюбие, вспыхнувшее в багровых глазах.
— Пять дней назад, — без малейшего колебания отвечает Итачи. В посторонних деталях нет необходимости, это не в его характере. Лидер немедленно заметил бы такую оплошность.
— Как? — Продолжает допрос Мадара, на его лице появляется несколько лукавая ухмылка. — Не представляю, что твоя… куноичи… легко согласилась бы на твою последнюю операцию.
Итачи заставляет себя пренебрежительно пожать одним плечом, не сводя глаз с Мадары. — Я оставил ее без сознания в спальне. Местонахождение Узумаки оказалось всего в нескольких часах от нашего, к ночи я уже благополучно сжег останки и вернулся. Девушка понятия не имеет, что что-то не так, и я подумал, что будет разумнее обсудить положение дел с тобой, прежде чем сообщать ей и, следовательно, приводить в действие второй этап плана.
В глазах Мадары мелькает мимолетная вспышка одобрения, что вызывает у гения клана Учиха отвращение, которое Итачи безупречно скрывает. — Джирайя? — Небрежно осведомляется Лидер, откладывая кунай, откидываясь на спинку стула.
— Он не присутствовал во время моей конфронтации с Наруто, — холодно отвечает нукенин. — Я не собирался тратить время на ожидание его возвращения, но если нужно, я могу вернуться в любое время, чтобы устранить и его.
— В данный момент в этом нет необходимости, — мягко бормочет Мадара, на долю секунды закрывая глаза. Каким-то болезненным, извращенным образом он выглядит более довольным, чем Итачи когда-либо видел. Слишком ясно, что за закрытыми веками он представляет несомненно тревожный образ новой Конохи, той, которую столько лет культивировал. — Должен признать, — наконец, говорит основатель Деревни Скрытого Листа. — Ты превзошел мои ожидания, Итачи.
Нукенин уклончиво наклоняет голову, стараясь не выглядеть слишком поглощенным тем, как Мадара придвигает к нему бутылку саке. Его пальцы на пробке слегка дрожат, и на мгновение Итачи беспокоится, что Сакура, возможно, закрыла ее слишком плотно. Лидер, похоже, не подозревает, что что–то не так, хотя напряжение от того, что он наконец вытаскивает пробку из отравленной бутылки саке, заставляет его один раз кашлянуть — грубый, болезненно хриплый звук, который, вероятно, сигнализирует о том, что ничего хорошего можно не ждать.
Итачи смотрит на свои ногти, по-видимому, безразлично, в то время как Мадара осторожно отмеряет небольшое количество саке в рюмку. Жидкость совершенно прозрачная и абсолютно не изменилась из-за… дополнительного ингредиента. Заставлять сердцебиение оставаться равномерным с каждым моментом становится все труднее.
А затем, одним быстрым движением — с помощью легчайшего взмаха наполненного чакрой пальца — рюмка плавно скользит по столу, холодное стекло останавливается от легкого прикосновения тыльной стороны ладони Итачи.
Все мышцы заметно напрягаются, но гений клана Учиха заставляет себя поднять его одним плавным, легким движением, глядя на жидкость с легким отвращением. В это время Мадара наблюдает за ним проницательно настороженными, прищуренными глазами. — За твою победу, — предлагает в качестве объяснения Лидер Акацуки. Почти неземная ухмылка касается его затененного лица. — За следующего Хокаге Конохи. В конце концов, так принято.
Это ничего не значит…
Нукенин отодвигает стакан, выражение его лица, как всегда, совершенно бесстрастное. — Ты же знаешь, что я никогда не принимал участия в подобных вещах.
Мадара лишь поднимает бровь. — Я настаиваю, — шипит он в ответ. — Это лучшее, что у меня есть.
Со своего места, скрытого в тени, Сакура закрывает глаза, прислоняясь внезапно покрасневшим лбом к скрытому гендзюцу шкафу, чувствуя, как сердцебиение ускоряется настолько, заставляя чувствовать себя более чем немного дезориентированной. Ками, нет, это настолько банально. Кто-то из них должен был продумать подобный ход событий. Конечно, извращенный ублюдок никогда бы не рискнул выпить что–нибудь, что было оставлено без присмотра в комнате, зная, что кто–то другой — Итачи — находился один в указанном помещении в течение неизвестного периода времени.
Если Итачи продолжит отказываться, то у Мадары возникнут подозрения. В таком случае из этого ничего не выйдет, кроме потенциально смертельной схватки между двумя представителями клана Учихами. А если Итачи выпьет…
О, Ками, почему я сделала его таким быстродействующим, почему…
Осторожно, чтобы не позволить своему все более паническому состоянию помешать безупречной маскировке чакры и гендзюцу сокрытия, Сакура протягивает руку, проводя пальцами в перчатках по волосам, отчаянно думая. Единственный шанс, который может быть у Итачи на выживание, — если он сделает несколько глотков саке, после чего сразу замедлит свой метаболизм до остановки с помощью медицинской чакры. Даже это даст им ограниченное количество времени. Ей придется извлечь яд из организма Итачи в течение получаса или около того. Чем раньше, тем лучше. Но того, что он пьет саке, окажется достаточно, чтобы успокоить подозрения Мадары и вызвать у него чувство безопасности. Девушка надеется, что оно продлится необходимое количество времени, чтобы сделать глоток отравленного саке.
Розововолосая куноичи сильно прикусывает губу, устремляя отчаянный взгляд на своего партнера и молча желая, чтобы Учиха знал, о чем она думает. Единственный выход из этой ситуации невероятно рискован, но что, если Итачи не знает, как замедлить свой метаболизм с помощью медицинской чакры? В прошлом он изучал ее толстые медицинские учебники в качестве развлечения, но это все еще сложный процесс, который невозможно усовершенствовать без предварительной практики.
Сакура решительно закрывает глаза, одна рука скользит в карман и вытаскивает гладкую заколку для волос.
Это риск, на который ни один из них не должен идти.
Не сомневайся.
Нукенин не слишком уверенно поднимает рюмку, поднося ее к губам. Мадара смотрит так хищно, криво ухмыляясь, что заставляет Итачи внезапно и злобно вспыхнуть, но он не может думать об этом прямо сейчас. Наследник клана Учиха никогда раньше не останавливал свой метаболизм с помощью медицинской чакры. Все его знания получены из одного разговора с Сакурой и нескольких глав ее учебников, в которых была необходимая информация. Это деликатный и трудный процесс, но Итачи не может позволить себе допустить даже малейшую ошибку. Сейчас решается вопрос жизни и смерти. Если раньше перспектива смерти едва ли была достаточной, чтобы остановить его — пока он мог забрать Мадару с собой — но теперь у Итачи есть Сакура, и…
Итачи смотрит на отравленный бокал саке.
Мадара наблюдает за Итачи.
Один шаг вперед, другой в сторону, и никто не оборачивается.
Не делай этого, Итачи, — безмолвно умоляет Сакура, подходя к шкафу, скрытому гендзюцу. Находясь спиной к Мадаре, она старается не дрожать. Даже будучи скрытой гендзюцу и с замаскированной чакрой, куноичи все равно может безупречно видеть сквозь другие гендзюцу. Большой черный шкаф должен быть виден только ей.
Подожди. Пожалуйста. Позволь мне спасти тебя…
Кровь стучит в ушах, напоминая оглушительный рев. Щелчок шпильки, которую ирьенин вставляет в замок, и поворачивает один раз, едва слышен, но почти сразу становится слишком громким.
В то же мгновение Итачи слегка откидывает голову назад и делает один глоток отравленного саке. Выражение его лица не меняется. Ни малейшей внешней реакции на то, что он только что сделал. Тем же движением мужчина ставит стакан обратно на стол и пододвигает его Мадаре. — Вполне приемлемо, — невозмутимо отвечает нукенин. — Но не думаю, что в ближайшее время изменю свои привычки.
Рука Сакуры застывает на ручке шкафа. Она в ужасе смотрит на своего партнера.
На краткий миг Мадара выглядит таким же удивленным, прежде чем наклонить голову на долю дюйма. Он выглядит довольным в какой-то хитрой манере, когда берет рюмку, запрокидывает голову и осушает ее.
Харуно забывает, как дышать, прижимаясь спиной к шкафу и наблюдая. Несмотря на напряжение почти каждого нерва в ее теле, куноичи не должна ничего делать прямо сейчас. Она должна подождать и посмотреть, как будут развиваться события в течение следующих двух минут, только потом атаковать. Мадара может почувствовать действие яда в любую секунду. Его первая внешняя реакция должна произойти примерно через полторы минуты после приема…