Слегка дрожащими пальцами девушка берет расческу и неуверенно проводит ею по волосам.
Итачи доверяет ей. Она поставила бы на это свою жизнь.
Он склонен к головным болям. Несмотря на то, что с глазами у него больше нет проблем, единственным физическим остатком его прошлой жизни является то, что Итачи, похоже, необычайно восприимчив к головным болям от напряжения. Они случаются почти каждый день в результате стресса, недосыпания и нерегулярного приема пищи. Обычно это приводит к тому, что один-два часа Итачи становится чрезвычайно раздражительным и постоянно пьющим чай. Зрелище не из приятных.
Учиха никогда раньше не просил ее о помощи. Сакура подозревает, что из-за чрезмерной гордости. Но если бы она предложила…
Мужчина бы согласился, особенно если рассмотреть это с точки зрения того, что раздражение и напряжение, вызванные его головной болью, будут мешать их продуктивности и способности выполнять задания. В конце концов, она квалифицированный ирьенин, и он не мог надеяться на лучшее лечение.
Это оставляет у нее во рту слегка горьковатый привкус, который не может скрыть зубная паста со вкусом мяты. Злоупотребление авторитетным положением в медицинской сфере, нарушение клятвы, которую все медики дают в начале обучения, а также намеренное манипулирование своим партнером…
Если прикоснуться к вискам, а также к передней части лба, несколько импульсов чакры дадут ему некоторое предварительное расслабление, чтобы облегчить процесс исцеления для них обоих. Несколько таблеток полностью избавят от боли. Еще около трех импульсов чакры, выполненных тонко и одновременно, если их тщательно контролировать и направлять в нужные центры мозга… значительно снизят бдительность и ослабят все защитные механизмы. По сути, Харуно может ввести Итачи в состояние гипноза — он будет бессилен вызвать умственную способность лгать на любой из вопросов, которые она задаст. И лучшая часть всего этого заключается в том, что с еще одним точно направленным импульсом чакры, Итачи заснет, после чего проснется полчаса спустя без каких-либо воспоминаний о том, что произошло.
Цунаде сама придумала эту технику, чтобы выведать информацию у Орочимару о его преступной деятельности еще до того, как он покинул Коноху. Без ложной скромности она признала, что создала безупречную технику для допроса.
Это большой шаг. Данную технику Сакура никогда не использовала. Она буквально может подчинить цель своей воле, сделать его совершенно уязвимым. Куноичи может попросить Итачи сделать что угодно, или вбить ему в голову любую идею, или заставить его петь как птица, в прямом и переносном смысле.…
Девушка выбрасывает ненужные мысли из головы, изо всех сил стараясь убедить себя, что в том, что она делает, нет ничего плохого. Отступница не использует технику в развлекательных целях, или для эксперимента, или для своих собственных эгоистичных побуждений. Да, это невероятно радикальная мера, но она может означать жизнь или смерть для огромного количества людей.
Во всяком случае, в этом виноват Учиха, рассуждает Сакура, злобно срывая с себя одежду и залезая в душ. Он и его дурацкая преданность этой проклятой организации…
Лишь несколько минут спустя, в разгар мытья головы, Харуно понимает, что глаза немного щиплет, и совсем не от шампуня. Часть ее хочет, чтобы Итачи раз и навсегда выбрал, кому он предан, но другая часть боится даже подумать о том, каким будет ответ.
Сакура выходит из душа, сушит волосы, надевает свои обычные шорты, юбку с разрезом и застегивает малиновую жилетку на слегка влажной коже. Она сделала все возможное, чтобы ожесточить свое сердце к тому, что собирается сделать. Тем не менее, учащенное сердцебиение говорит об обратном. Харуно знает, что Итачи поверит и купится на это, но все же, у нее довольно плохое предчувствие.
Когда девушка, наконец, успокаивается настолько, чтобы открыть дверь и проскользнуть обратно в комнату, представшего зрелища оказывается достаточно, чтобы заставить ее на мгновение остановиться, поспешно пытаясь восстановить самообладание. — Доброе утро, — немного неуверенно говорит ирьенин, инстинктивным нервным жестом приглаживая несколько прядей своих прямых волос, падающих на ключицу.
Итачи переводит взгляд от чашки с чаем на напарницу. — Доброе утро, — коротко отвечает нукенин тоном, лишенным каких-либо эмоций. Учиха позволяет себе взглянуть на Сакуру лишь на мгновение: она стоит у двери ванной, слегка прислонившись к стене, расчесывает пальцами кончики волос, очевидно, не замечая его пристального взгляда. Только тогда Итачи вспоминает о необходимости отвести взгляд, решительно перенаправляя его в пустую точку на противоположной стене.
Слегка сбитая с толку довольно ледяным приветствием, Харуно собирается с духом и продолжает движение к своей стороне кровати, удобно устраиваясь рядом с ним. Итачи, кажется, полон решимости игнорировать ее, старательно избегая любого зрительного контакта. Она разглаживает рукой юбку, пытаясь скрыть свое замешательство. — Итак.
Как и следовало ожидать, мужчина отказывается удостоить любое односложное заявление ответом. Отступница слегка вздыхает, пытаясь привести в порядок свои мысли относительно плана действий. Очевидно, что это не сработает, по крайней мере сейчас. Она понятия не имеет о том, как ненавязчиво затронуть эту идею в данный момент, а Итачи… ну, он, очевидно, сейчас в одном из своих самых сложных настроений. По каким-то причинам язык его тела выдает тонкие признаки опасности. Возможно, она могла бы сделать это позже, если представится какая-нибудь возможность во время их задания?
Тем не менее, Сакура начинает наступление, подкравшись к его стороне кровати и осторожно протянув руку, касаясь его плеча. К удивлению, он немедленно отстраняется от мимолетного контакта, будто обжегшись. Девушка замерла, когда Итачи снова посмотрел на нее темно-красными глазами, каких она давно не видела, молчаливо опасными и недвусмысленно говорящими убираться подальше.
На мгновение куноичи не знает, что сказать, но затем она сглатывает внезапно пересохшее горло, делая непроизвольный шаг назад. — Если тебе что-нибудь нужно, — голос звучит немного тише, чем хотелось. Она несколько недель не видела шаринган, обращенный в ее сторону. — Просто… попроси.
А затем, поскольку она действительно не может сделать ничего другого, Сакура бормочет что-то о завтраке и вафлях и убегает, хлопнув за собой дверью.
Итачи снова закрыл глаза, ненавидя все на свете. Нукенин думал об этом со вчерашнего вечера, с момента его разговора с Мадарой, и, Ками — несмотря на то, что он показал ранее (со всем, что у него на уме, он вряд ли думает, что сможет вынести ее присутствие в данный момент), мужчина начал… заботиться о Сакуре, доверять. Последнее, чего хочет шиноби, — втянуть ее в коррумпированные планы и махинации Мадары.
Несмотря на то, что он каким-то образом согласился сделать именно это.
Учиха прижимает тыльные стороны ладоней к вискам, снова закрывая глаза и проклиная тот момент слабости, который позволил ему — им — оказаться втянутым в эту ситуацию. Он не должен был позволять себе испытывать такое влечение к Сакуре; он должен был осознать слабость и уязвимость, которыми она становилась для него, и устранить это. Из-за эгоистичного желания по отношению к ней они оказались в эпицентре политической интриги, которая более чем опасна.
Что еще хуже, Харуно действительно доверяет ему. Мадара ясно дал понять, что он должен извлечь из нее необходимую информацию. Итачи знает, что это будет слишком легко сделать. Он может читать ее, как открытую книгу, точно зная, на какие кнопки нажать, чтобы получить необходимые ответы. Это было бы худшим видом предательства, результаты которого могли бы по-настоящему разрушить Сакуру. Однако напарница никогда бы не узнала всей правды, это не причинило бы ей вреда, и… она бы восстановилась. В конце концов, девушка оправится от смерти Наруто, и, возможно, они вдвоем смогут обосноваться в Конохе, которую он и Мадара создадут; иметь какое-то совместное будущее…
Напряжение сводит мышцы его плеч и шеи, посылая новый импульс боли. Итачи вытаскивает простую черную ленту из своего длинного хвоста, прежде чем провести пальцами по волосам. Никогда раньше он не чувствовал такого противоречия.