За исключением того, что их «отношения», или «партнерство», или любой другой синоним, обречены, если один из них не проявит инициативу, чтобы решить проблемы. Как бы сильно Харуно ни хотела другого, они не могут притвориться, что ничего не произошло.
— Итак, — резко начинает Сакура, которой было приятно обнаружить, что ее голос тверд и ни в малейшей степени не дрожит, даже в свете… деликатного вопроса… который они собираются обсудить. — В любом случае… насчет прошлой ночи…
Куноичи неуверенно замолкает, глядя на него снизу вверх. Итачи слегка вздыхает, закрывая глаза. Он хочет говорить об этом не больше, чем она, но ничего не поделаешь. — Что ты хочешь знать?
Ирьенин поднимает бровь, не впечатленная его тактикой. — Все, — таким же невозмутимым тоном отвечает она.
Как предсказуемо. Нукенин откидывается на подушки, прислоненные к спинке кровати, делая глубокий вдох, который больше не причиняет боль. На мгновение он не знает, с чего начать.
— Мадара Учиха, — наконец, начинает мужчина. — Это имя тебе о чем-то говорит?
Сакуре едва удается удержаться от резкого вдоха, потому что это, должно быть, тот человек, Лидер Акацуки, на которого он ссылался во время вчерашней неудачной попытки допроса. В конце концов, не такое уж и распространенное имя, но, должно быть, это какая-то ошибка…
Судя по тому, как медленно расширяются глаза его напарницы, которая бледнеет с пугающей скоростью, Итачи понимает, что ни о чем, кроме принадлежности к клану, это имя ей не говорит. Неудивительно, так как подобные истории обычно не рассказывают всем подряд, но он лишь хотел в этом убедиться.
Рассказ проходит под пристальным, немигающим вниманием Сакуры. Приятно отметить, что она необычайно быстро учится, выпытывая у него подробности и складывая кусочки головоломки вместе еще до того, как Итачи полностью закончит предложение. Наконец, по прошествии получаса, девушка откидывается на спинку кровати, задумчиво хмурясь, пытаясь понять, находит ли она его отредактированный пересказ последней встречи с Мадарой удовлетворительным или нет.
— Значит, — рассеянно говорит ирьенин, отчасти ради того, чтобы разобраться в запутанных мыслях. — Мадара хочет, чтобы ты взял под контроль Коноху, потому что… он потерпел неудачу в своей попытке сделать это много лет назад, но не переставал верить, что клан Учиха должен править деревней.
— Верно, — подтверждает нукенин, поднимаясь с кровати, прежде чем подойти к креслу у окна и натянуть рубашку, которую сбросил ранее.
Харуно спокойно наблюдает за партнером, выражение зеленых глаз непроницаемо. Кажется, он говорит правду… Теперь девушка может читать Итачи достаточно хорошо, чтобы знать, что он не рассказал всей правды. Отступница тоже соскальзывает с кровати, целенаправленно приближаясь к нему, загнав шиноби в угол, спиной к стене. Их тела находятся в нескольких дюймах друг от друга. Невозмутимая холодно-насмешливым выражением на его лице, Сакура пристально смотрит на него, отказываясь отступать. — Почему ты согласился на условия его плана? — Спрашивает ирьенин, подозрительно прищурив глаза. Последние несколько дней показали, что она знает Итачи далеко не так хорошо, как думала. Однако девушка придерживается того, что сказала прошлой ночью — он не кажется чрезмерно амбициозным. Ему нечего доказывать. — И не говори у тебя не было выбора, — предупреждает розововолосая куноичи, в ее тоне появляется еще больше язвительности, вспоминая их словесный конфликт прошлой ночью.
Именно этого вопроса Итачи надеялся избежать. Достаточно раздражает, что Сакура отказывается принимать двусмысленный ответ… Физические попытки запугать служат лишь напоминанием нукенину, что одним быстрым движением они могут легко поменяться ролями. Это может оказаться действительно очень интересным.
Однако стальная решимость и вызов в ее позе, не говоря уже о пламенном выражении лица, делают такую перспективу непрактичной. На мгновение Итачи позволяет себе слегка восхититься ею — только потому, что он не может придумать более простого ответа на заданный вопрос. К тому же он достаточно хорошо знает Сакуру, чтобы понять, что это эффективно удержит ее от повторного обсуждения темы.
Ослабление бдительности идет вразрез со всеми его естественными инстинктами, но на этот раз Учиха оценивающе и очень явно позволяет своему взгляду медленно скользить от широко раскрытых глаз Сакуры к кончикам ее пальцев, а затем снова вверх. — Как я уже говорил тебе ранее, — намеренно низким тоном бормочет мужчина, подходя еще ближе, чтобы было предельно ясно, что он якобы собирается с ней сделать. — Он предложил мне то, что я желаю больше всего.
Как и предполагал Итачи, напарница замирает, совершенно ошеломленное выражение лица создает неуместный контраст с медленным жаром в его взгляде. Он не мог иметь в виду то, о чем она думает.
Нет. Нет. Какого черта, нет. Почему Итачи намекает, что она — то, чего он желает больше всего? Почти так же тревожно, почему Мадара Учиха, по сути… продал ее своему родственнику? Какова логика и причина? Не похоже, что этот неизвестный, могущественный незнакомец предложил что-то вроде: «О, Итачи, если ты согласишься с моим коварным планом по захвату контроля над Конохой, я выслежу твою маленькую напарницу, заверну ее в красивую розовую упаковку и прослежу, чтобы она оказалась наверху, в твоей комнате, в одну из таких ночей…»
Сакура слегка вздрагивает от самой мысли, последствия пугают ее до невозможности, и… что ж, Ками, теперь она не может перестать думать об этом, о нем, о том, на что это похоже…
Девушка отбрасывает ненужные мысли прочь, сильно прикусив губу. Нет, здесь явно что-то не так. Она, очевидно, каким-то образом неправильно его поняла, но прямо сейчас у нее нет желания выяснять подробности. На самом деле, куноичи может притвориться, что этого никогда с ней не случалось.
Пытаясь успокоиться, Харуно сглатывает, заставляя себя смотреть в глаза Итачи — даже несмотря на то, что она непреднамеренно отступила от него на несколько шагов из-за своих странных мыслей. — Ты можешь справиться с ним? — Резко спрашивает ирьенин, ее нервы слишком взвинчены, чтобы сформулировать вопрос более мягко. Ками, она никогда даже не видела этого Мадару, но в нем уже есть что-то, что пугает ее так сильно, из-за чего по спине пробегают мурашки.
Итачи моргает, на мгновение пораженный внезапной сменой темы. — Прости?
Сакура скрещивает руки на груди, защищаясь. — Ты можешь избавиться от него, верно? — Холодно спрашивает она. — Мы можем избавиться от него?
Учиха на долю секунды закрывает глаза, совершенно сбитый с толку. Его напарница обсуждает возможность организации покушения на одного из трех самых могущественных шиноби за всю историю Страны Огня — если не всего мира — словно это то же самое, что убить паука.
Раздраженная отсутствием ответа, куноичи кладет руки на бедра, снова впиваясь в него взглядом. — Техника, которую он долгое время использовал, чтобы сохранить себе жизнь, должно быть, исчерпала себя. Ему понадобится новый сосуд в течение следующих двух лет…
Итачи морщится, почти незаметно.
— …Или он просто зачахнет, — заканчивает Сакура, не заметив его реакции. Она задумчиво хмурится, глядя на мужчину, инстинктивным нервным жестом приглаживая несколько прядей волос у ключицы. — Как его протеже, в некотором роде, у тебя есть какие-нибудь идеи, кого он рассматривает в качестве следующего сосуда? Нельзя допустить даже захват нового сосуда. В противном случае устранить его будет очень сложно…
Харуно выжидающе смотрит на него, и Итачи прокашливается, на несколько секунд опустив взгляд на ковер, качая головой. — Не знаю, — резко отвечает нукенин.
Зеленые глаза затуманены раздумьями. Наконец, ирьенин неохотно протягивает ему одну из своих рук. — Не хотел бы ты поговорить об этом за… обедом? — Немного нерешительно предлагает Сакура.