После нескольких напряженных мгновений Итачи протягивает руку в ответ, переплетая их пальцы, и позволяет девушке вывести себя из комнаты. Нежно-интимный жест делает свое дело, успокаивая напряженные нервы куноичи. К ее удивлению, он не делает ни малейшего движения, чтобы убрать руку, оказавшись в коридоре. Они молчат всю поездку на лифте. Бросив украдкой осторожный взгляд, Сакура на мгновение задумывается о том, как все это отразилось на нем. Учиха выглядит невероятно усталым и глубоко измученным во всех отношениях. Если бы он был кем-то другим, отступница бы использовала свои передовые медицинские навыки, чтобы поставить диагноз, заключающийся в том, что он… нуждается в объятиях. И по крайней мере в трех неделях заслуженного отдыха.
Но даже после всего, через что они вместе прошли, Харуно все еще съеживается при мысли о реакции Итачи на что-то столь откровенно нежное и трогательное, как простое объятие. Не говоря уже о том, что для нукенинов три недели отпуска равносильны разорению, из-за чего придется каждую ночь разбивать лагерь в лесах, будучи до смерти голодными. Вряд ли они когда-нибудь смогут побаловать себя расслабляющими романтическими развлечениями, которыми, как предполагается, славится Молния, согласно многочисленным рекламным буклетам, расположенным по всему отелю.
…Или что Итачи сможет принять подобную затею. Сакура громко хихикает при одной мысли о том, какой была бы его реакция, если бы она когда-нибудь предложила ему это.
Учиха бросает на нее растерянный взгляд. Изо всех сил стараясь скрыть свое веселье, девушка неопределенно указывает свободной рукой на крошечное кафе на углу. Мужчина все еще держит ее за руку, и она не совсем уверена, что чувствует. — Что скажешь? — Неуверенно спрашивает ирьенин.
Кафе украшено ярко-розовыми зонтиками, которые находятся в центре каждого маленького столика, расположенного на открытом воздухе. Несмотря на слегка возмущенное выражение на его лице при одной мысли о том, что он каким-либо образом связан с таким заведением, Итачи осторожно подходит к кафе и, опустив взгляд, совершенно монотонно заказывает суши. Держа тарелку в одной руке, он возвращается к Сакуре, которая, кажется, нашла для них столик с менее ярко-розовым зонтиком… и которая одарила его удивительно застенчивой улыбкой и тем, что можно считать слабым румянцем.
Новый взгляд на напарницу нукенину скорее нравится, но отчасти это вызвано не слишком приятными мыслями Сакуры о том, что что-то в сегодняшнем взаимодействии, особенно сейчас, кажется несколько шатким. Они и раньше делили бесчисленное количество уютных обедов, но сегодня атмосфера странно напряженная, чего не было даже в начале их партнерства.
Несмотря на то, что у нее не так много опыта в романтических отношениях, Харуно предполагает, что новообретенная неловкость вызвана их не совсем стабильными отношениями. Ками, кажется, что динамика между ними невероятно меняется от одного дня к другому. Куноичи хочется ослабить бдительность рядом с ним и посмотреть, к чему это приведет, но ее рациональная сторона яростно оспаривает мудрость этого пункта. Разрываться в двух направлениях нелегко, из-за чего Сакура неосознанно хмурится, подпирая подбородок рукой.
Неверно истолковав выражение ее лица, Итачи садится немного прямее, поспешно прекращая свое интроспективное созерцание раздражающе охлажденного малинового чая и ругая себя за то, что забыл, что она не собиралась вести светскую беседу. — Ты хотела поговорить о… — быстро начинает мужчина, но ирьенин прерывает его, выглядя немного взволнованной.
— Нет, — говорит Харуно с твердостью, которую не чувствует. К неудовольствию, когда она убирает руку от своего неприятно покрасневшего лица, кончики ее пальцев касаются его ладони. Как ни странно, Сакура может поклясться, что Итачи выглядит удивленным, наблюдая, как напарница поспешно отводит руку, решительно зажимая ее между коленями. — Давай поговорим о чем-нибудь… нормальном, — импульсивно заканчивает отступница. Несмотря на яростные протесты рациональных мыслей, ей все еще шестнадцать, и она сидит напротив мужчины, которым чрезмерно очарована. В свою очередь, несмотря на сомнительную преданность упомянутого человека и наличие неотложных дел, у Сакуры на уме немного больше, чем необходимость составить план убийства самого могущественного человека в истории ее страны и, как следствие, возможное спасение мира.
Розововолосая куноичи слегка вздрагивает, переводя взгляд на свою чашку с сладким малиновым чаем в надежде скрыть нервный жест. Но, Ками, как же эгоистично это звучит.
Тем временем Итачи наклоняет голову на долю дюйма, выглядя немного… смущенным. — Нормальном? — Осторожно уточняет он.
Сакура выразительно закатывает глаза, готовая выдать какую-нибудь язвительную реплику, но затем…
Ничего.
Девушка моргает, на мгновение ошеломленная.
Она спасала жизни, потеряла девственность в ночь после жестокого захвата любимой деревни, сражалась, убивала, готова была умереть. Но в то же время Харуно понятия не имеет о том, что делают или говорят нормальные люди, на чем-то столь обыденном, как… свидание. На самые короткие мгновения Сакура начинает паниковать. В ее возрасте у любой гражданской девушки были сотни свиданий. Не находя слов, она широко раскрытыми глазами смотрит на Итачи, не уверенная, плакать или смеяться.
— Я, эм, — бормочет куноичи, краснея еще сильнее, потому что, серьезно, как они могут встречаться, если ничего не знают об отношениях? В отчаянном поиске сколько-нибудь приличной темы для разговора, Сакура, наконец, в отчаянии выпаливает первое, что приходит на ум. — Когда у тебя день рождения?
Наступает долгое, неловкое молчание, во время которого Учиха быстро пытается определить, правильно ли он истолковал заявление. Ирьенин всерьез подумывает о том, чтобы сорвать зонтик со стола и избить себя им до потери сознания. Какого черта. Серьезно. Что, черт возьми, происходит? Видимо, их судьба стать самой социально неуклюжей недопарой на свете. Ей никогда не удастся исправить эту ужасную яму обреченности, в которую они попали.
Мучительные размышления Сакуры, наконец, прерываются обычным — если не немного сбитым с толку — монотонным голосом партнера. — Через две недели, — осознает он, слегка удивившись этому факту. Нукенин проживет на один год больше, чем собирался, но Итачи отвлекается от более глубоких размышлений по этому поводу тем, как его партнерша драматично ахает, чуть не опрокидывая свою чашку с чаем на пол.
— Серьезно? — Шепчет Харуно довольно заговорщическим тоном, наклоняясь ближе к нему и ухватившись за это желанное отвлечение от полного ада, в который превратилась их жизнь в последние несколько дней. Ее кожа приятно раскраснелась, зеленые глаза сияют от ощутимого возбуждения. Прежде чем Итачи успевает собраться с мыслями достаточно, чтобы сделать какой-нибудь саркастический комментарий о том, что он ничего не выиграет, солгав, куноичи (случайно) наступает на его правую ногу под столом. — Почему ты мне не сказал? — Восклицает отступница, забыв о неловкости, но, заметив болезненное выражение его лица, Сакура снова краснеет, медленно и извиняюще потирая свою ногу об его. — Прости…
Сначала Учиха оказывается слишком растерян относительно того, как столь простое действие с ее стороны может быть такой пьянящей смесью излишне жестокого, болезненного и безнадежно сексуального, чтобы сформулировать немедленный ответ. — Вряд ли это имеет какое-либо отношение к делу, — наконец удается сказать мужчине, все еще довольно отвлеченному обширным набором… отвлекающих факторов.
Сакура хмуро смотрит на партнера, резко прекращая манипуляции с его ногой. — Конечно, это имеет отношение к делу! Тебе исполняется… — девушка на мгновение замолкает, задумчиво глядя на него. Он должен быть на пять лет старше, значит… — Двадцать один?
Итачи кивает, все еще выглядя раздраженным необъяснимой и странной способностью напарницы нервничать из-за самых нелепых вещей… Очевидно, он упускает смысл этого разговора. Невозмутимая куноичи запихивает здравый смысл в самые дальние уголки разума, прежде чем взять его руку в свою. — Итак, — начинает она, растягивая слово. — Чем планируешь заняться?