Левый глаз куноичи слегка подергивается, на ум приходит непрошеный и довольно неприятный мысленный образ другого замаскированного и очень смертоносного нукенина, преследующего ее, когда она преследует шпиона. Харуно кланяется Рику, благодарит ее за предупреждение, а затем выскальзывает из двери кабинета, идет по коридору и поворачивает налево. Несмотря на то, что крайне маловероятно, что конкурирующей стороне удалось привлечь своего агента в это время, она держится настороже, оглядываясь назад и вперед. Теперь Сакура может легко увидеть, насколько обширен сам музей — возможно, это одно из самых больших зданий, которые девушка когда-либо видела, поскольку оно одновременно и широкое, и высотой в три этажа… что, конечно, означает, что есть сотни удобных мест для укрытия шпионов и соперничающих нукенинов.
Где-то в глубине ее сознания Внутренняя Сакура глубоко вздыхает. Что ж, Сакура-чан, — мрачно замечает она, — все стало чертовски сложнее.
И в кои-то веки Харуно действительно оказывается в согласии со своим подсознанием.
Она решительно убеждает себя, что не прячется, надежно заперевшись в отдельной ванной комнате, пока не слышит голос Рику Икэды по внутренней связи, объявляющий об открытии музея. Через несколько минут доносятся звуки шагов и возбужденная болтовня. Харуно вздыхает, поворачивается и еще раз оглядывает себя в зеркале, просто чтобы убедиться, что у нее получится сойти за гражданскую девушку.
Осмотр состоит в основном из того, что девушка с сомнением поправила платье, которое ей дала Рику — наряд идеально подходит и очень похож на красивые сарафаны, которые она видела в магазине по дороге сюда, и это, несомненно, предмет одежды, за который Ино умерла бы (или, скорее всего, убила). Сакура должна признать, что выглядит прекрасно: платье цвета слоновой кости, сшитое исключительно из тонкого кружева, доходящее до колен, что приемлемо, хотя она могла бы прожить без глубокого выреза на спине и бретельки, завязанной простым узлом сзади на шее. После стольких месяцев пребывания в стандартном боевом снаряжении, куноичи чувствует себя неуютно уязвимой и незащищенной, но у нее действительно нет другого выбора.
Потратив минуту на то, чтобы завязать свои медленно растущие волосы в высокий хвост, на всякий случай, и проверив ремешки на элегантных босоножках на низком каблуке, которые также были в сумке, Сакура, наконец, выходит из ванной и без труда оказывается в толпе гражданских лиц, которые осматривают экспонаты. К своему удовольствию, девушка замечает, что в гражданском она идеально вписывается в толпу, задерживаясь у каждого предмета искусства немного дольше, чем необходимо. Все шиноби Конохи были обучены искусству улавливать тончайшие нюансы языка тела — признаки, которые пропустил бы даже самый проницательный аналитик гражданского поведения. Будем надеяться, что этих знаний окажется достаточно, чтобы сразу же опознать шпиона.
Харуно тихо вздыхает, переходя от выставки необработанных, неограненных алмазов — там все было ясно, посмотрев на следующую, только чтобы снова разочароваться.
У нее неприятное предчувствие, что это будет очень долгий день.
Из тени ближайшей мраморной колонны в толпе мелькает пара довольно раздраженных темно-ониксовых глаз. Все оперативники Анбу должны были обладать самым образцовым умением расшифровывать тончайшие нюансы языка тела любого субъекта, и хотя прошло несколько лет с тех пор, как он претендовал на звание капитана, обучение все еще свежо в его памяти — еще одна причина, по которой этот конкретный подрядчик пошел на такие большие усилия, чтобы найти конкретного нукенина.
Массы гражданских лиц, которые проходят через музей, праздно болтая, не обращают внимания на высокого темноволосого мужчину, задержавшегося возле колонны, очевидно, просматривающего путеводитель, хотя Итачи, безусловно, обращает на них внимание. Его взгляд задерживается на каждом человеке на долю секунды, прежде чем нетерпеливо перейти к следующему, все еще не найдя того, кого ищет.
Придя к выводу, что толпа у входа не представляет угрозы, Итачи слегка поворачивается, случайно бросая взгляд в сторону одного из других коридоров, где выставлены экспонаты, посвященные различным видам драгоценных минералов. Она сразу привлекает его внимание.
На самом деле не язык тела, а каждый ее маленький шаг и напряженные движения кричат о настороженности, взгляды, которые она бросает на посетителей выставки, слишком внимательны для любого случайного наблюдателя. Учиха замечает, что девушка одета иначе, чем когда они виделись в последний раз. Пытаясь смешаться с толпой, девушка надела какое-то пугающе непрактичное белое платье, но, конечно же, именно волосы выдают ее с головой. Даже в переполненном музее этот яркий клубнично-молочно розовый цвет ни с чем не спутаешь.
Глаза Итачи сужаются на долю дюйма, наблюдая, как Сакура отрывает взгляд от одной выставки и переходит к следующей, исчезая еще дальше по коридору. Если она продолжит продвигаться в этом направлении, то в конечном итоге наткнется на ряд экспонатов древних артефактов, у которого, по совпадению, работает определенный шпион. А этого, конечно, нельзя допустить.
Захлопнув свой путеводитель с обманчивой небрежностью и вернув его на место в справочном бюро, Учиха медленно растворяется в толпе. Он решает не следовать за ней, так как куноичи явно настороже — однако, с помощью хорошо продуманной стратегии, он заставит девчонку сыграть прямо ему на руку.
(Говоря фигурально, конечно; Итачи морщится, когда замечает молодую пару, держащуюся за руки, и изо всех сил старается сохранять как можно большую физическую дистанцию между собой и всеми остальными, даже в толпе.)
Час спустя
В двух вещах Сакура абсолютно уверена.
Во-первых, это он. Он, лысеющий мужчина средних лет, одетый в темно-синюю униформу музейного работника, скрывающийся за большой витриной с ржавыми доисторическими кинжалами, копьями и резными щитами. Каждый маленький аспект языка его тела кричит о напряжении и нервозности, а миллион других мельчайших признаков, которым Ибики Морино всегда учил их, ясно указывали на предателя или шпиона. Сакура поставила бы на это свою жизнь. Она довольно долго задерживалась в этом конкретном коридоре, терпеливо ожидая, пока толпа поредеет. Минута — все, что ей нужно, чтобы подойти, надавить несколькими пальцами на точку давления у основания его шеи. После этого он будет не в состоянии сопротивляться, когда она потащит его в кабинет Рику Икэды.
Однако с этим придется подождать из-за пункта второго: за ней следят.
Харуно не может как следует рассмотреть своего таинственного наблюдателя; каждый раз частично мешают толпы посетителей музея, но из тех небольших фрагментов, которые удалось разглядеть, его внешность довольно характерна — он высокий, красивый молодой человек, довольно приятно одетый в темные брюки, темно–синюю рубашку на пуговицах и черный шелковый галстук, и, что особенно примечательно, у него длинные светлые волосы, собранные в высокий хвост.
Как ни странно, он сильно напоминает Дейдару из Акацуки, но из последнего отчета, который Цунаде-шишо получила от своей шпионской сети во внешних регионах Страны Огня, стало известно, что он был убит в бою не с кем иным, как с ее бывшим товарищем по команде, Саске, так что этот пункт отпадает. Просто еще один парень, который так похож на Дейдару, но это наименьшая из забот Сакуры. Куноичи заметила, что он следует за ней, всегда на расстоянии, и всегда погруженный в разглядывание какого-либо экспоната, с тех пор как она покинула минеральный коридор час назад.
Этого достаточно, чтобы по спине пробежали мурашки. Сначала Харуно не почувствовала от него никакой чакры и сделала вывод, что он какой-то молодой бизнесмен, отдыхающий от работы или что-то в этом роде, который случайно нашел ее платье слишком интересным. Но инстинкты подсказывали заглянуть глубже. Занимаясь поиском шпиона, она напрягла свою чакру до предела — и, в конечном счете, это того стоило. Несколько минут назад куноичи взломала поверхность печати сокрытия другого мужчины только для того, чтобы обнаружить, что он скрывал свою чакру, точно так же, как она скрывала свою.