– Вот и дал тебе твой бог конституцию тела как у тощей крысы, чтобы ты своим петушиным, задиристым характером не причинял много вреда людям, – подытожил Гриша рассказ Артёма.
– А, фигня это, а вот если б ты чуть подкачался, уверен, ты бы и Хабиба ушатал с одного удара.
– Хабиба? Мда.
– Точно говорю! Месяц походи в зал.
– Ой, я смотрела с ним бой, – воскликнула Снежана, – он такой молодец и вообще без крови, одними приемами победил. Так с одной стороны мило выглядело, как он обнимал этого ирландца, если представить, что они просто друзья, но ведь тому так больно на самом деле. Алиса, помнишь, как мы смотрели?
– Да, помню, скукотень такая, какие-то обнимашки, а ты, кстати, обещала смотреть со мной футбол, помнишь?
– Ты любишь футбол? – спросил у меня Гриша.
– Вообще, да. Европейский.
– Здорово, за кого болеешь?
– Партизан. Белград.
– За гробарей, значит.
– Да, – я улыбнулась, – ты знаешь.
– Я твой брат получается. Я за ЦСКА топлю.
– Классно! У нас много общего.
– Необычно встретить девушку, увлекающуюся футболом.
– Ты еще не видел как она рисует и не читал её стихи, – вставила Снежана, – Алиса очень творческая и еще киноманка. Когда студентками были она в день по два-три фильма смотрела. Сколько ты фильмов посмотрела?
– Перестала считать на тысяче. Для языковой практики полезно оригинал смотреть.
– Ого. Какой любимый режиссер?
Я задумалась.
– Наверно, все же, Бергман, – ответила я.
– «Час волка» – это его фильм? Про художника.
– Да-да, его, но мне у него больше нравится «Осенняя соната».
– «Игру престолов» смотрите? – вмешался Артём.
– Жду последний сезон, – воскликнула Снежана, – мой любимый сериал.
– Дааа, обожаю, особенно когда рубилово там начинается. Карлик прикольный. Пахана в сортире замочил, я трубил с этого.
Гриша был такой услужливый и внимательный, после упоминания о футболе он по-другому на меня смотрел, да и вообще все время подливал напитки и спрашивал чего подать-передать, мне он стал очень нравиться, симпатия между нами росла, что заметили и другие. Артем что-то неистово рассказывал Снежане про своих баранов, как он их покупает-продает. Я же слушала красивую речь Григория про христиан-евангелистов, для которых его фирма проектирует здание и про то как он побывал на практике в Чехии. Всесторонне развитый, интересный молодой человек. Кульминацией нашего общения стал обмен номерами телефонов, в этот раз мой айфон меня не подвел. Будет с кем погулять в Саркеле на выходных. Радостно!
Вечеринка перевалила за полночь. В большом зале Хоминых нашлось место и для танцев.
«Танцы – моя стихия», – кричал пьяный Артём, дергаясь на нашем импровизированном танцполе, на ковре, под громкий бит. Гриша все время танцевал на таком близком от меня расстоянии, что просто до не приличия, сказывался алкоголь в крови. Чего греха таить – я была не против, мне он нравился все больше и больше. Около двух часов ночи решили идти спать.
Мне досталась спальня на втором этаже с окном, открывающим вид на железную дорогую. Ночью проехал состав, размеренный стук его колес проник в мой сон. Мне снилось, что я медленно иду вдоль железной дороги, а рядом со мной лисица. Внутри меня чувство покоя и умиротворения. Лисица то и дело так забавно фыркает: «фыр-фыр-фыр». Нам весело. Я готова идти с милым животным далеко-далеко в бесконечность. На розовом рассвете мой сон растаял. Лежа на боку, я приоткрыла глаза. Открылась дверь. В проеме стояла хозяйка дома, вытирая слезы. Она тихо произнесла: «Гриша умер».
Меня словно ударило ножом в сердце. Сонливость мигом улетучилась. «Как?», – только и вырвалось у меня. «Только вызвали медиков, у него лицо такое жуткое, не выходи из спальни». И Оля разрыдалась еще сильнее.
Мертвого Гришу обнаружил Артем, случайно зашедший к тому в спальню за сигаретами. Приехавшая скорая, констатировал остановку сердца. Что-то напугало парня до смерти, так сказал медик. Мы пребывали в состоянии шока. Врач скорой выдал мне и Снежане по таблетке успокоительного. Трясущиеся руки немного унялись. Я никогда в жизни не сталкивалась со смертью так близко. Мне было невыразимо жаль этого интересного парня, еще несколько часов назад такого жизнерадостного и веселого, танцевавшего со мной на ковре. Так горько осознавать хрупкость человеческой жизни. Так горько, когда умирают молодые. Это несправедливо! Мучительно больно, когда смерть забирает не живших. Но, что же могло его так напугать?
Понедельник своей рабочей атмосферой заставил забыться и уйти от плохих мыслей, терзавших меня все выходные. Работа кипела во всю, и она морально помогала. После празднования Дня республики на нашу клинику обрушился шквал просьб о помощи от «наотмечавшихся» иностранцев. Один нигериец сломал ногу, когда пьяным поднимался по лестнице к себе домой. Пьяный англичанин подрался в ресторане и получили сильное сотрясение мозга. Был еще один англичанин, мистер Хантер, теперь он поступил к нам с вывихом руки. А также масса звонков, о том, как снять последствия алкогольной интоксикации. Я переводила всю информацию от врача и давала консультации. Рабочий день пролетел незаметно.