Выбрать главу
мы утеряли пешку в клеточных лабиринтах. я чувствую лето. так не было. это же очевидно! но есть ты и голос твой навеки впитанный мной прекрасной дорогой ложится между дождем и луной.
мы утеряли пешку белого цвета кости. мне стали невыносимы походы в кино и в гости.
я чувствую необходимость быть все время с тобой. и сердце прекрасной дорогой ложится между дождем и луной.
2004

туземцы

туземцы живут в горах а конкретнее их дома располагаются в ущельях гор. в безопасных отвесных скатах. я не знаю кто их научил этой безопасности. но цунами и лавины обходят туземцев стороной. доходит до того что они сидят на циновках курят альпийские травы и наблюдают катастрофу природы не шевелясь и внешне равнодушно.
туземцы не знают что такое измена. когда им случается влюбиться – они завоевывают и забирают навсегда.
туземец живет 98 лет и знает только одну женщину.
туземец умирает когда убивает волка. так принято. когда туземец начинает глотать свои легкие вместо воздуха он снимает со стены ружье и уходит. никто не плачет. никто не бежит за ним. все знают что туземец не вернется. а время замерзает обращаясь в слух.
и когда раздается долгожданный выстрел младший из сыновей протягивает матери винтовку становится у края чернозема и смотрит как она стреляет себе в грудь. старшие начинают пеленать ее а младший поднимается в горы и приносит тело отца и язык волка. отца опускают в могилу и кладут его голову на плечо матери.
туземцы самый счастливый народ. их не смогла найти и изучить ни одна экспедиция. их не смогла найти ни одна цивилизация.
говорят в их теле нет сердца. говорят небо плачет за каждого из них. говорят язык волка становится ласточкой.
а я не знаю кто мне все это рассказал.
2004

узелок

независимость хуже смерти: под ударами все равны. и крошится мозг. отрешенно нервы любовью полны.
и я плавлю время и есть не могу абсолютно. и стремлюсь как фанатик к тебе как бездомный к уюту.
и невдомек что никто никогда не предан: из двух влюбленных один – влюблен. второй – следом.
2005–2013
москва держит небо и стелет постели а плечи атлантов давно онемели от тяжести неба свинца килограммов и хочешь не хочешь захочешь быть пьяным невнятным бубнить водку в губы макая в подмышку скулить промежтем выбирая из двух исполинов того кто накормит икрой и свободой.
мы встретимся скоро на невском. украдкой на невском – «простыла?» и руку в карман чтоб ладонь не остыла и грела карман соревнуя с морозом твои заусенцы. мы встретились сложно. и сложно простились не встретив друг друга на кладбище диком с цветами и вьюгой и мальчиком с равнодышащим веночком «вам мамы!» и больше ни буквы ни строчки.
2005

углы

жди меня! на той стороне угла где площадь течет как река текла и стала ручьем упираясь в лицо прохожих пытавшихся скинуть кольцо с маршрута – «я клерк в мониторной кишке» с маршрута – «с 8 до 7 на крючке» с маршрута «домой на работу домой» мне странно что я до тебя был живой и ждал не тебя под гипнозом угла где площадь течет как река текла и высохла. без ностальгии по дну и память себе оставляя одну о взглядах где темных огней стремена но нет меченосцев и кратер угла городу больше не нужен. а площадь течет как река текла.