— И что, этот Гроза вас тренировал лучше, чем я?! — с какой-то агрессией спросил он. — Короче, раз Борисыч сказал ему обучать, то я больше этого делать не буду!
Сиди резко ушел. Я для себя открывал новый мир. Мир военной шизофрении.
АВГУСТ 14-го
Пару дней после боя под зоной была абсолютная тишина. Никаких обстрелов не было, но люди на барак возвращаться не спешили. Нас всего там жило тогда человек десять. Был шанс немного отдохнуть от этого людского муравейника.
Контролёры в «жилке» тоже не появлялись. Более того, часть сотрудников просто перестало выходить на работу. Удивил ДПНК по кличке «Кобра» — это был самый крутой мент в лагере. Рукопашник, ВДВшник, тельняшка. На спине татуха: две большие кобры переплетали могучую спину. Ну точно Сильвестра Сталлоне из фильма «Кобра». Он съебался первый. Потом увидели его фото в Одноклассниках: в этой же тельняшке он сфоткался на мойке для машин где-то в России. Наш Кобра устроился туда работать…
Укры атаковать не пытались, но постоянно обстреливали город. Особенно жуткий был обстрел 27-го числа.
Когда совсем поутихло, лагерное начальство начало наводить порядок: зашли всеми сменами в лагерь, вооружились автоматами и начали выстраивать всех на «стометровке» на перекличку. За неделю полной анархии было совершено примерно семь попыток побега. В основном пытались бежать менее приметные «обиженники» и «козлы», но у них ничего не получилось. Их просто немного побили и даже не сажали на «яму».
Однако поняв, что украинская армия активно наступает (бои шли уже в пригороде Донецка), администрация колонии решило выслужиться перед Киевом. Оказалось, что зам-командира батальона «Батькивщина» однокашник нашей «хозяйки» — подполковника Лужанского. Начальник завёл в лагерь укров, которые произвели визуальную разведку позиций ополчения с территории колонии. Зэки, увидев незнакомых людей с оружием и одетых не по штату, решили, что это ополченцы. Побежали спрашивать у них: будет ли набор добровольцев? Те молча улыбались.
Затем события приняли совсем неожиданный поворот: Толика Армяна и его друга Арама, главных организаторов попытки нашего освобождения 22 июля, арестовали за организацию побега, а чтобы не утруждать себя доказательствами — подкинули нож. Иметь нож зэку противозаконно. Человек, который совершил преступление в зоне, закрывается на «яме», пока его не этапируют в СИЗО. Толику заварили кормушку в двери, чтобы никто ничего не смог передать. Блатные, как обычно, призвали мужиков не кипишевать: сказали, что вопрос решат. Правда вскоре зону опять начали сильно обстреливать, и Толика с подельником выпустили. Суды и милиция не работали, поэтому начальство это дело отложило.
Из-за того, что в Горловке с началом боев разбежался суд, некоторое количество амнистированных так и не смогли уйти домой. Более того, сидели с нами под обстрелами. Жесткая карма, что называется…
— Як погиб. Прям тут у нас под зоной. Мамка его звонила. Моя ниточка надежды оборвалась, брат… — говорит Спартак. Мы опять с ним обсуждаем варианты побега.
Мой кент Андрюха тоже пропал: сказал, что с него хватит войны, что сейчас обстановка напряженная, и многие хотят сбежать из ополчения, но боятся. Потом выяснилось, что он на заработках где-то в России. Как же грустно всё. Как быть дальше?
ВОДА
Жара… Ебучая жара… Вроде июнь — июль был нормальный, а тут началось.
Моё третье лето в заключении. В тюрьме вообще жопа была: 22 человека в камере. Кто-то зажарку жарит, кто-то в нарды играет, кто-то с кем-то ругается, телевизор орёт. Хорошо вода круглосуточно была. Вода — это жизнь. Без воды летом, в жару, долго не протянешь. А сейчас воды нет: снарядом там что-то перебило.
Администрация решила распечатать какую-то противопожарную ёмкость с водой. Начали выдавать по полтора литра на человека в сутки: пей, стирай, умывайся, готовь есть. Выдачей занимались «козлы». Естественно, им начали отпускать оплеухи и набирать сколько кто мог. Потом и мужики начали рамситься между собой — крик, ругань. Вообще, всем умникам и гуманистам рекомендую оказаться в ситуации, где у них не будет воды: посмотреть, во что превращается человек, и во что превратятся они. Прибежали менты, начали всех угоманивать. В следующий раз, чтобы избежать конфликтов, воду выдавало пять оперов.