Девушка легко перекинула за плечо прядь длинных светлых волос и ослепительно улыбнулась.
– Ну не к маме же твоей он заявился.
Еще четыре девчонки, греющие в этот момент уши над нашим разговором, тихонько захихикали.
– А если и к ней? – спросила я.
– Тогда на твоем месте я бы волновалась, что твой новый папочка будет всего на пару лет старше тебя.
Мои глаза закатились так далеко, что едва не обернулись вокруг своей оси.
– Меньше смотри телевизор и больше читай умных книжек, Липатова. Может, и будешь тогда мыслить здраво, а не нести всякую чушь.
Позади послышался негромкий стук каблучков, и вся аудитория поднялась со своих мест, мгновенно притихнув. Любовь Витальевна спускалась по проходу вниз, через ряды парт к своему любимому столу. Она со строгим видом обвела аудиторию взглядом, затем гордо встала около стола, взяла журнал посещаемости и дала свое согласие на то, чтобы мы вернулись на свои места.
Я опустилась на самый край скамьи подле Анфисы Лихачевой, девочки тихой и довольно неприметной во всей этой толпе будущих акул. По ней вообще было не понятно, зачем она пошла на нашу специальность. Ей бы сидеть где-нибудь с бумажками, да печатать документы, повторяя свою работу изо дня в день. Она не то, что не лидер, она закоренелый исполнитель. Безропотный и покорный. Но, пожалуй, этим она меня и привлекала. Есть в таких личностях какая-то загадка. Я даже допускала то, что эта девчонка по ночам могла подрабатывать в стриптиз клубе. В омуте, как говорится, иногда водятся черти.
– Не слушай ее, Даниелла, ей просто нужно твое внимание, – шепотом произнесла Анфиса и тут же уткнулась в свой конспект.
Я лишь кивнула ей в знак солидарности, и тоже уставилась в тетрадь, повторяя пройденный материал в ожидании своей фамилии, произнесенной преподавателем.
Как только полтора часа, отведенные на академическое занятие приблизились к концу, а руки студентов устали от бесконечного письма, преподавательница строгим и ничуть не уставшим голосом выказала свои пожелания насчет сегодняшней решающей контрольной. От нее зависел практически весь курс, пройденный за этот длинный год. И я еще раз сказала спасибо своему здравому смыслу за правильно выстроенные на сегодня приоритеты.
С последним сказанным преподавателем словом я сорвалась с места и понеслась в сторону выхода. Знала, что если не сделать это первой, могу затеряться в бесконечном потоке своих однокурсников и опоздать на следующую пару.
– Дана! – окликнул меня мужской голос, как только я оказалась в широком коридоре, ведущем к лестницам.
Я резко перевела взгляд и увидела перед собой Арсения, моего, как бы, парня. Он выглядел как всегда опрятно и улыбчиво. Ровно так, как я и привыкла его видеть с первых дней знакомства в далеком первом классе, когда пришла на первое занятие по хореографии. Тогда нам обоим было по семь лет, и мы отличались настолько сильно, насколько только могут отличаться маленькие дети в своем темпераменте. Он, спокойный и уравновешенный мальчик с забранной вбок белокурой челкой. И я, не сидящая на месте девчонка, которая, едва зашла в танцевальный зал, полезла на станки, чтобы повиснуть вниз головой, изображая из себя обезьянку, только что сбежавшую из джунглей. Ну и стыдно же бабушке тогда за меня было. Ведь я была до крайней степени невозможной и неусидчивой девочкой, частенько не умеющей вовремя замолчать и травящей такие анекдоты, что у некоторых взрослых заворачивались уши.
Арсений как-то раз сказал, что влюбился в меня в тот самый миг, как увидел. Такой неземной и безбашенной я ему показалась. Как раз такой, каким ему быть запрещалось, но очень хотелось. И хранил в себе свои чувства он до того момента, пока нам обоим не исполнилось по пятнадцать и я не обожглась об одного кретина по имени Артем.
Сеня всегда был рядом. С тех самых пор, как оказалось, что мальчишка с глупой прической из танцевального класса живет со мной в одном дворе. Он стал первым членом моей новой банды, которая складывалась несколько неохотно из-за странности и зажатости соседей, которые даже не имели привычки здороваться друг с другом при встрече в отличие от того, что было в моем старом дворе, где все были такими дружными и веселыми, что казалось дни пролетают незаметно за этими бесконечными играми и криками под окном: «Дана, выходи гулять!» В новом городе и в новом дворе все было совсем не так. На мой зов откликнулся только Арсений. И с тех пор находился рядом со мной изо дня в день, приобретя со временем статус моего молодого человека.