— А вы, — прервал ее Тэлль, — разве вы никогда не любили?
— Пойми, мальчик, — Велиса с трудом сдерживала свой гнев, но глаза так и пылали ненавистью, — я не в силах изменить Договор, здесь решаем не мы с тобой, а верховный маг Лекс.
— Хорошо, — неожиданно для нее быстро согласился Тэлль. — Вы не хотите неприятностей?
— Что, ты мне угрожаешь? — она рассмеялась, показывая ровные белые зубы, — мальчишка!
Аркад чувствовал, как гнев заполняет его, заставляя совершить страшное, ужасное, но он сдержался и, встав, направился к выходу.
— Когда она уедет?
— Теперь только через месяц, — презрительно хмыкнула Велиса, — ты осквернил…
— Я не собираюсь слушать вас, госпожа Розат, — холодно прервал ее Тэлль, — завтра утром я жду ее на нашем месте. У нас есть месяц, а потом может забирать ее себе.
— Да как ты смеешь? — она задохнулась от ярости, — вот погоди, приедет Лис, он тебе задаст.
— Это вряд ли, — Тэлль, щелкнув пальцами, создал на ладони огненный шар, — я чувствую, как сила наполняет меня все больше и больше, не отказывайте мне, госпожа Розат.
Велиса, побелев от такой наглости, бросила в него заклятием:
— Иет!
Аркад даже не попытался укротить смертельную опасность противоборным заклинанием, он просто выставил вперед руку и маханул ею в сторону зеркала, которое почернело и треснуло.
— А ведь вместо зеркала могли бы быть вы, госпожа Розат, — он криво усмехнулся, — сегодня вечером, я жду ее около развалин.
Велиса больше не смела, произнести ни слова, она только с ненавистью и ужасом смотрела на странного молодого мага обладающего такой силой, какую она не видела уже много десятилетий. Велиса смотрел на него, и ей казалось, что сам Германус Лекс мог бы посоперничать с ним.
Когда солнце опустилось за горизонт, Тэлль увидел Герду, она шла к нему в простом сером платье, ее волосы были тусклы и спутанными прядями падали на лицо. Она с опаской подняла глаза и посмотрела на него.
— Ты пришла? — он нежно коснулся ее, но это теперь была другая Герда. — Что с тобой, ты больше не хочешь меня видеть?
— Ты пугаешь меня, Аркад.
Она прижалась к его груди и заплакала.
— У нас есть месяц, а потом я что-нибудь придумаю, — утешал ее он, гладя ее по волосам, вытирая мокрое от слез лицо, покрывая поцелуями щеки, губы.
Она не сопротивлялась и была податлива, словно масло. Аркад понимал, что мать запугала ее, и не хотел оттолкнуть ее от себя.
Ночь раскинулась над развалинами замка Петрика Блода, звезды ярко светили в темноте. Они лежали на холодной траве и смотрели в небо, на ущербную луну и темные ветви деревьев склонившихся над ними…
— Теперь я понимаю, что совершила ошибку, — голос Велисы вернул Тэлля в реальность из воспоминаний, — ты должен знать о том, что сияющая… — Она на мгновение замолчала, — мне трудно говорить, но ты не задумывался, как сияющая попала в мир Несбывшихся надежд, она твоя дочь, Аркад и ты не должен…нет, ты не веришь мне?
…каждый день они встречались, и неумолимо приближался день разлуки, Тэлль не мог ничего придумать и понимал, что отчаяние, овладевающее им, разрушает его. Он знал, что не сможет жить без Герды, без ее губ, ласк и света, особенно без света.
— …я отдам тебе свой свет, и ты станешь самым сильным, я не позволю отобрать его у меня магам из дворца Мерлина, — Тэлль не знал что такое свет валькирии и, получив его, ощущал себя самым могущественным на земле.
— Мы отправимся с тобой в другой мир, мы спрячемся так, что нас никто не отыщет и сотню лет, а потом все забудут эту историю.
Они вновь и вновь придавали ласкам и любви и свидетелями их любви были только молчаливые деревья, птицы и небо. Ночью это были звезды с луной, а днем солнце с облаками.
Аркад чувствовал, что день разлуки близится и поэтому не стал мешкать.
— Мы должны скрыться, у меня есть одна идея…
— Нет, дорогой, нас все равно найдут и тогда, — она больно сжала его руку, — тогда мне даже страшно подумать, что ждет меня и тебя… — она заплакала, он пытался утешить ее, но от этого становилось только хуже.
— Идем, — решительно сказал он, — что тянуть. Мы отправимся туда, где я жил, пока не встретил тебя, у меня такая хорошая мама, что она примет тебя и не будет задавать вопросов. Пойми, другого выбора у нас нет.
— Я не хочу возвращаться к родителям, лучше смерть, чем жизнь в разлуке, я не вынесу этого, — она снова заплакала.
— Ну, все, успокойся, Герда, идем, — он потянул ее за собой и направился к той части леса, откуда несколько лет пришел в их городок. Ночь сгущалась над городом, а в лесу стало совсем непроглядно, полная луна освещала им путь, помогая влюбленным добраться до нужного места. Только лишь хваткие ветви деревьев, словно не хотели выпускать их из леса, так и, норовя зацепиться за волосы и одежду. Они бежали окрыленные надеждой, что теперь-то все должно закончиться, не ведая, что за ними уже следили ищейки Велисы и ее мужа.
— …Знаешь, как мы нашли вас? — криво усмехнулась старуха, заглядывая в глаза Тэллю, — после прыжка в другой мир остается след. Именно по этому следу мы и смогли найти вас, жаль, что мы опоздали, и ты сумел высосать до последнего свет моей Герды…
Аркад помнил, как они вошли в его дом детства, который покосился от времени, в котором уже не было запаха пирожков и жаркого, что так любила готовить бабушка. Их встретили тишина и мертвый покой. Одинокий дом на пригорке, с закрытыми ставнями и заколоченной дверью. С тех пор, как он покинул его, прошло слишком много лет, сколько, Аркад и не мог посчитать, но он понял, что, ни мамы, ни бабушки, ни тех, кого он помнил, здесь не было. На месте поселка строился большой город, а про домик на горе все давно, и думать забыли, так он и стоял там под ветрами и дождями, одинокий и забытый, покинутый всеми.
Внутри пахло пылью, а скрипучие полы навевали тоску.
— Сколько же лет прошло? — ужаснулся Тэлль, — почему все так изменилось?
— В разных измерениях время течет по-разному, Аркад, — Герда сдунула пыль с фотографии, стоявшей на комоде, — это твоя семья?
Он взял в руку снимок, который был в деревянной рамочке под стеклом и увидел себя еще маленького, бабушку и маму, она была такая же, там были еще какие-то люди, которых он плохо помнил из своего далекого детства.
— Я так устала, что мне хочется только одного уснуть и проснуться, забыв весь этот кошмар.
— Они не найдут нас, Герда, — он ласково поцеловал ее в лоб, пойду, посмотрю, что здесь можно найти, не хочется ложиться на пыльную кровать.
Герда присела на краешек и, услышав скрип пружин, улыбнулась, за эту улыбку, снова засветившую на любимом лице, Тэлль был готов отдать все.
— Я вернусь, — бросил он и, направившись в бабушкину комнату, все-таки нашел шкаф, который был набит всяким барахлом, правда от него пахло сыростью и затхлостью, но лучшего он найти не мог.
Спали они долго, и лишь первые лучи солнца пробрались в маленькое окно через приоткрытые ставни, как Герда открыла глаза.
— Ты должен знать, милый, чтобы не случилось, я не вернусь домой, и ты будешь под защитой моего света.
— Глупышка, — он погладил ее по волосам, — теперь, когда я стал магом, мне некого бояться, нужно будет привести этот дом в божеский вид, и мы заживем с тобой счастливо.
— Я хотела сказать…
— Нет, это я хотел сказать, что ты самая красивая на свете, и я сейчас тебя всю расцелую, — он бы отдал все на свете, чтобы еще раз услышать этот заливистый смех. Ее руки ласково скользили по его шее, трогая жилку, которая пульсировала все сильнее. Они не чувствовали, что конец близок и верные псы четы Розат уже близко. Герда закрыла глаза, слыша дыхание Тэлля, она излучала свет, и они тонули в сладкой его неге. На мгновение Герда почувствовала, как кто-то пытается прорваться. До ее сознания еще не до конца дошла мысль об опасности, когда Аркад увидел темные тени в проходе.