Выбрать главу

Марко Науэрт вовсе не был затворником-асексуалом. В отрочестве он облизывался на наиболее эффектных маминых подруг и симпатичных трид-актрис, в колледже завел несколько ни к чему не обязывающих интрижек, а в более позднем возрасте порой оставался на ночь у коллег-женщин, но любовь, огромную и всеобъемлющую, он ощутил, лишь познакомившись с Моникой Шефер. Он поначалу стыдился некоей подростковости и чрезмерности этого чувства, но потом, видя, что его подруга не менее искренна, нырнул в свою влюбленность с головой. Они с Моникой делали вместе едва ли не все, словно только съехавшиеся молодожены - разве что, не заканчивали фразы друг друга. Их дуэт приобрел определенную известность в тенях бывшей Германии, как надежный и эффективный, и спрос на их услуги не падал даже после нескольких повышений запрашиваемой платы. В личной жизни все было не менее радужно - их лофт в Шарлоттенбурге полнился уютом и домашним теплом.

Однако же, ничто не длится вечно, и хотя некоторые вещи заканчиваются, чтобы переродиться чем-то новым, другие оставляют за собой лишь пустоту. Последнее и случилось между Марко и Моникой, когда в один из их поздних ужинов, молодой маг жестом фокусника вытащил из бокала сухого красного пелаго[1] простенькое золотое кольцо. Разговор, который начало это действие, быстро перешел от нежности и предупредительности к холоду и отчуждению, и не закончился ничем хорошим. Как оказалось, свободой Моника дорожила все же больше, чем чувствами Марко. Она совершенно не желала какой-либо формализации их отношений, и высказала в тот вечер много нелестных слов как об институте брака, так и о его приверженцах. Слово за слово, и молодой маг обнаружил себя в вагоне у-бана[2], движущемся к аэропорту, с чемоданом в руках, и болью в сердце.

После этого несчастливого расставания, теневик Шэньсянь перенес свою сферу деятельности с германской арены на мировую - Марко захотелось развеять тоску, поколесив по планете. Он побывал в джунглях Амазонии, и проверил свои силы как против шаманства юкатанских партизан, так и против кровавой магии сотрудников корпорации Ацтехнология. Он сжигал насекомых духов в зараженном Чикаго, бродил по ледяным просторам независимой Сибири, и изнывал от тоски на полных бессмысленного церемониала званых вечерах японской элиты. Побывал Марко и в Береговых Провинциях бывшего Китая, в Ханчжоу, где повидал давнего друга из корпоративного прошлого. Мировое турне Марко Науэрта, совмещенное с профессиональной деятельностью в зарубежных тенях, закончилось вскоре после этого визита. Причиной тому была вовсе не какая-либо фатальная ошибка на миссии, или же преследование обиженных жертв теневой деятельности Шэньсяня. Марко попросту надоело неприкаянно шляться по миру. Он вернулся в Германию, и спустя недолгое время после того, как новости о его возвращении достаточно распространились, на его комлинк пришло послание от неожиданного адресата. От Моники Шефер.

Та не теряла времени за прошедшие годы, ударившись в политику, и став кем-то вроде неформального лидера одного из берлинских районов, но ее письмо не имело отношения к Меняющемуся Государству Берлин и его нестабильному устройству. Былая любовница и несостоявшаяся невеста просила Марко о помощи, и выражала надежду на возрождение их сработанной пары. Она вкратце представила ему свою новую команду, и столь же коротко пожаловалась на их необстрелянность. Моника предлагала попробовать их объединенные силы в простой и безопасной миссии, организованной ее знакомым, и после решить, возобновлять ли совместные вылазки в тени. Деньги, которые этот знакомый сулил за ограбление некоего загородного особняка в окрестностях Берлина, не были выдающимися, но более чем хорошо оплатили бы десять минут несложной работы.