— Очень приятно, — дружелюбно улыбнулся тот, кого Бутович назвал американцем. — Николай Константинович Феодосиев.
В беседку подали кофе и холодный легкий завтрак. За столом Лавровский оказался рядом с Феодосиевым. Разговорились:
— Слышал о вас много хорошего, — улыбнулся Феодосиев.
— От кого же?
— От Георгия Ивановича Рибопьера — мы с ним свойственники. Рассказывал, как под Харьковым, вы цыганского барона скрутили. Не только лошадьми, говорит, жизнью Лавровскому обязан.
— Кто кого спас, вопрос. Не подоспей граф во время… — Алексею не очень хотелось вспоминать ту историю, когда исключительно из-за его самонадеянности они с Малининым уходили в расставленную западню и чудом остались живы. Да и была тема куда более для него интересная. — Если не секрет, почему вас называют американцем?
Тень пробежала по лицу Феодосиева. он как-то грустно улыбнулся:
— Какой секрет… Просто в молодости обстоятельства сложились так, что мне пришлось уехать в Америку.
— В Калифорнию? За золотом? — вспомнилась Алексею его детская мечта.
— Был и в Калифорнии, но, в основном, жил на севере. Нью-Йорк, Чикаго… Изучал коннозаводство и беговой спорт, организацию ипподромного дела… Во всем этом американцы нас далеко обошли, не грех поучиться. Какую породу вывели!
Разговор постепенно стал всеобщим и бурным. Бутович говорил, что "американка", двухколёсная беговая коляска, постепенно вытесняющая русские дрожки, изобретение действительно достойное, а вот американский рысак — так себе. Колюбакин безапелляционно заявил, что красивее русского рысака, никого на свете нет и быть не может. Остальные с жаром поддержали его.
— Это с какой точки зрения посмотреть, — возражал им Феодосиев. — По формам, бесспорно, нашим равных нет. А вот по резвости! Кстати, я привез из Америки двух лошадей. Вот увидите их на бегу!
— Маленький рыжий жеребец, ваш? — спросил Лавровский.
— Мой. Пас-Роз. Думаю, он возьмет Большой Московский приз без конкуренции.
— Ну, это, ты, Коля, хватил! — возмутился Бутович и стал перечислять лошадей, записанных на главный приз летнего сезона — Полкан, Свет, Индюк, Пройда, да и голицинскую Зиму в расчет брать надо…
— Глупости, — перебил Колюбакин. — Моя Грозная всех за флагом оставит.
— Все, господа, все, — замахал руками Приезжев. — Дел на сегодня очень много. Вы, как хотите, а нам пора. Пойдемте, молодые люди.
— Одну минуту, господа, — остановил их Феодосиев. — Позвольте пригласить вас всех сегодня отобедать у Тестова. Ведь побывать в Москве и не заглянуть к нему — это одно и то же, что приехать в Рим и не увидеть папу. А я у Тестова пока ещё не был.
Когда они покинули, продолжающую бурно спорить, компанию, Приезжев сказал, обращаясь к Лавровскому и Малинину:
— Вы не против, что мы решили привлечь к нашему делу Аркадия Аркадьевича? Человек он ловкий, много к кому вхож.
Они не возражали. Совместно обсудили, намеченное на сегодня — редакция "Русских ведомостей", 2-й и 3-й участки Тверской части.
— А ты, Аркаша, чем займешься? — спросил Приезжев Иволгина.
— Для начала загляну в охранное отделение. Мы с Скандраковым ещё с Петербурга в приятельских отношениях. Вдруг, намекнёт от кого донос поступил?
— А о какой версии, ты давеча, в беседке хотел сказать?
Иволгин замялся:
— Речь идет об очень уважаемом человеке. Прежде, чем высказывать подозрения вслух, я обязан кое-что проверить.
— Правильно, Аркадий. И вот, что, господа… В воскресенье долгоруковский приз разыгрывается. Его сиятельство обязательно на бега приедет. Эх, если бы смогли мы доложить ему вразумительно о том, что творится. Сам знаю — времени осталось мало, ведь сегодня среда… Но уж вы постарайтесь! — напутствовал их Приезжев. — Разведаете, что интересного, прошу ко мне на квартиру — хоть днём, хоть ночью…
— Ты, что не весел, Лёша? — спросил Малинин, когда они остались одни.
— Похоже, мы нашли того, кому это выгодно и чьих рук это дело. Американец, Феодосиев, претендент на Большой Московский приз…
— А скандал, зачем ему нужен?
— Как зачем? Прекрасная возможность встать во главе общества — ни в чем не замешан, беговое дело знает…
— Слишком все просто у нас с тобой получается. Как Цезари, какие — пришли, увидели, нашли… А ты знаешь, сколько американцев в Москве?
— В каком смысле?
— А в любом. И по национальности, и по кличкам. По национальности десятка полтора — консул Джон Смит, представители торговых фирм, цирковые недавно приехали. По кличкам — шулер Пашка Американец, "мельницу" на Грачевке держит, сутенёр Оська Американец, он при трактире "Чепуха" промышляет. Есть свой "американец" и в беговом обществе — князь Хилков, железнодорожный делец, он года три назад из СевероАмериканских Соединенных Штатов вернулся. Ладно, пошел я Серёжку Емельянцева опохмелять.