— Я подошла к нему и сказала, что знаю верное средство от нервной чесотки.
— И что он? — спросила мама, которая слушала рассказ с легким, несвойственным ей беспокойством.
— Спросил, что за средство, — хихикая, продолжила Эби.
Гости затаили дыхание.
— И что ты ответила? — поторопил папа.
— «Грязевые ванны!» — выдавила из себя Эбигейл, сгибаясь от смеха, и гости вторили ей хохотом. Гномы неаристократично хрюкали, гыгыкали, подвывали, вытирая слёзы салфетками и обмахиваясь. Их племени, по легенде созданному из каменной пыли, любая грязь была нипочем.
— Так, значит, Вудхаус не любит ручки пачкать, — отсмеявшись и пополнив потраченную энергию половиной гуся, некоторым количеством сочных шницелей и хорошим глотком крепчайшей настойки, лерд Горни вернулся к делам. — И иметь дело с нежитью. Ничего, бусинка, с этой информацией таки можно работать.
— Жаль, что в нашем благословенном королевстве нет достаточно непроходимых грязных болот, зловонных трущоб или пыльных-препыльных подземелий, в которых Белоручка может как следует испачкаться, — вздохнула Эбигейл и бросила взгляд на соседний особняк. — С теми, что есть, он, увы, легко справится.
— А склепы на старом кладбище? — подал голос мамин кузен Гаррис. Родственники здесь вообще были только мамины, потому что дед с бабушкой Горни уехали в горы, а папа, конечно, был единственным сыном.
— Я вас умоляю! Да там покойники тихие и вообще скука смертная, — небрежно махнула рукой тетушка Мэрин. — Мы в детстве обожали забираться туда в полнолуние — всё надеялись встретить вурдалака.
Дядюшка Вернис, муж тетушки Мэрин, мечтательно зажмурился — видимо, жалел, что тетушке в юности не встретился-таки вожделенный вурдалак. А может, думал, что встретился, но недокусал — и тетушка теперь сосала дядюшкину кровь каждый день.
— Склепы, говоришь? — папа Горни одобрительно прищурился. — А как насчёт древних городских катакомб? Дэррик, тебе вроде докладывали, что в катакомбах пошаливать начали, нечисть там объявилась, так?
— Местные жители, что ближе к провалам живут, жалуются, что нечисто там, — подтвердил майор Кензи. Он служил в королевской гвардии, а полковник Горни, бывший кузнецом-механиком, больше работал по инженерно-артиллерийской части. Что, впрочем, не мешало ему быть в курсе всех новостей благодаря обширным связям.
— Ты прав, кузен, — крикнул с другого конца стола дядюшка Престон. — Там нечисто! И даже шибко грязно! Самое место, чтобы отправить туда этого чистоплюя!
Эби поморщилась — на мгновение ей стало жаль Вудхауса. Но это недостойное верной Дщери рода Горни чувство было быстро смыто дружной боевой песней, которую затянули гномы и которая наверняка доносилась до соседей напротив, показывая, как велик гномий боевой дух. Правда, через некоторое время в песню стали вмешиваться мелодичные звуки какого-то струнного инструмента и торжественное эльфийское пение — что лишь подзадорило гномов орать громче.
В доме Вудхаусов тоже совещались, стараясь не обращать внимания на завывания и хохот, доносящиеся из дома заклятых врагов. В гостиной, достойно украшенной и изысканно убранной, благоухающей нежными цветочными и травяными ароматами, под кофе, коньяк и ликёры Натаниэль рассказывал родным и приближенным к роду о привычках и склонностях этой выскочки Горни.
— Не глупа, но импульсивна, способности выше среднего, конечно, но меньше моих, обладает незаурядной физической силой, что неудивительно — она ведь работает в кузнице и гнет подковы, — несколько эльфийских леди на этих словах приоткрыли рты, прижали руки к груди, а к носам — платочки, и закатили глаза, как будто Нат сказал что-то неприличное. — Боится лошадей и высоты.
Гости и семья презрительно поморщились.
— Леди нашего круга должна прекрасно держаться в седле, — высокомерно процедила леди Никоэль.
— Она дочь аристократа, — Натаниэль пожал плечами: мол, этот факт нельзя отрицать, но что есть, то есть. — Однако в её воспитании, видимо, допущен досадный пробел.
— И значительный, — подтверждающе кивнула леди Петуния. — Непростительный промах её родителей, я бы сказала.
— Что касается её второй фобии, то она, мало того, что доставляет много неудобств, так ещё и сказывается на выполнении ею обязанностей, — продолжил Нат.
— Мне кажется, ты преувеличиваешь, — осторожно возразила матушка, леди Элинор, и тут же оправдалась под недоуменным взглядом отца: — Нельзя недооценивать противника, милый. Я слышала, магистр не так уж плохо о ней отзывается.