— Я только сказала…
— Я знаю, что ты сказала. А повторила бы ты это, если бы у него был рак или что-то похожее?
— Это не одно и то же.
— Почему нет?
— Потому что он пугает, Шар. То есть… может, я мало с ним знакома, и ему может стать лучше, кто знает. Но прямо сейчас я беспокоюсь о тебе.
Шарлотта покачала головой. Она больше не желала говорить о Люке. В принципе, не стоило и утруждаться. Эмма не поняла. Она не могла понять.
Шарлотта встала.
— Идем, - позвала она. – Посмотрим, нашел ли его Том.
Когда они направились к озеру, Шарлотта стала водить лучом фонарика среди елей, кленов и берез, обступавших выбитую тропу. Но кроме тенистых силуэтов деревьев и полога длинных ветвей наверху мало что было видно.
Внезапно ночь прорезал голос Тома, в нем слышалась паника.
Шарлотта взглянула на Эмму, та покачала головой. И они побежали. Деревья поредели, уступая место мелколесью и кустарничку. Каменные плиты спускались к озеру в пять километров шириной, которое простиралось перед ними, словно огромное нефтяное пятно. Растущая луна бросала серебристое отражение на зеркально гладкую поверхность.
Том и Люк стояли в шести метрах лицом друг к другу. Том вытянул руки ладонями вперед, словно пытаясь успокоить Люка. Его семья была до неприличия богата, и все знали, что Том – избалованный бабник, которого приняли на программу MBA Колумбийского университета из-за папочки, большой шишки с Уолл-стрит. Внешне Том был качком с лохматыми каштановыми волосами и неряшливой бородкой. В лунном свете его обнаженный торс выглядел поджарым и загорелым. Однако сию минуту, отступая от почти двухметрового Люка, он казался маленьким и жалким.
Стрижка Люка была все еще по-армейски короткой. Его черты, всегда четкие и привлекательные, теперь заострились, на них легли темные тени, а глаза пропали в черных провалах под бровями. На нем были пляжные шорты и белая футболка. Татуировки-рукава покрывали его бицепсы и предплечья: зеленый хаос на любой вкус – от пулеметов, увитых розами, до демонических сержантов-инструкторов, черепов и змей.
— Хочешь знать? – как раз произносил Люк. – Ты правда, черт побери, хочешь знать?
— Мужик, - ответил Том. – Я же просто трепался.
Шарлотта остановилась поблизости от них.
— Люк, что происходит? – требовательно спросила она.
— Этот ублюдок поинтересовался, застрелил ли я кого-нибудь?
Том пожал плечами.
— Не знал, что это так важно.
— Застрелить кого-нибудь – это неважно? Ты когда-либо убивал хоть кого-то, говнюк?
— Все хорошо, Люк, - сказала Шарлотта.
— Он чертов псих… - начал Том.
Голова Люка врезалась Тому в лицо. Звук был такой, будто кто-то щелкнул пальцами – видимо, сломался нос Тома.
Том рухнул на колени, затем набок, где начал ерзать туда-сюда, постанывая и спрятав лицо в ладонях.
— Люк! – завопила Шарлотта, хватая его за руку и оттаскивая назад. Он пихнул ее с такой силой, что она полетела прочь и приземлилась на копчик. Фонарик со стуком откатился в сторону.
Эмма с визгом атаковала Люка, но с таким же успехом она могла быть бабочкой, напавшей на медведя. Он влепил ей кулаком сбоку, целясь в висок. Она упала на каменистую землю и затихла.
Люк пнул ее в голову разутой ногой. Соприкосновение было тихим, но голова Эммы качнулась вбок.
Вскакивая на ноги, Шарлотта ощутила тошноту. Все, о чем она могла думать, было: «Этого не может быть! Это бред! Он собирается их убить!»
Люк занес ногу над головой Эммы, точно намереваясь раздавить ее, как яйцо.
Шарлотта врезалась в него, умоляя прекратить.
Одной рукой он схватил ее за горло. Его глаза горели, как у зверя: пронзительно, холодно, неузнаваемо.
Шарлотта рванула ногтями по его щеке, до крови.
Выругавшись, Люк ее отпустил.
Она побежала.
Мертвые листья, мох и лишайник устилали землю под ее ногами. Вонь гнили и хвои обжигала ноздри. Сердце грохотало. Дыхание вырывалось из груди судорожными всхлипами. Все проносилось мимо нее в расплывающейся тьме.
Шарлотта рискнула обернуться, чтобы проверить, насколько далеко Люк.
Он был позади метрах в четырех и уже догонял.
Через несколько мгновений она достигла стоянки и промчалась мимо двух палаток, понимая, что нет времени искать там ключи от машины. Нырнула под натянутую веревку для белья и перепрыгнула через оранжевый переносной холодильник. Приземлилась Шарлотта неуклюже, ушибив колено, а затем понеслась через высоченную траву и камыши. Вокруг нее снова сомкнулись деревья.
Ей не нужно было опять оглядываться, чтобы узнать, следует ли Люк за ней в чащу. Она слышала шум погони.
Шарлотта подумала, что бежит параллельно дороге, по которой они сюда приехали, а значит, если продолжать мчаться по прямой, впереди окажется основной лагерь с другими людьми.
А будет ли это иметь значение? Возьмет ли Люк себя в руки, успокоится ли? Или будет таким же буйным и нападет на остальных? Не подвергает ли она людей опасности, приводя его к ним?
Но что же еще ей делать?
Деревья здесь росли гуще. Ветки рвали ее платье и кожу, царапали и резали ее обнаженные руки и ноги.
Никогда в жизни она не была в таком ужасе. Шарлотте хотелось завопить, сказать Люку, чтобы он оставил ее к чертовой матери в покое. Но она слишком перепугалась, слишком запыхалась для этого.
Люк пролаял ей что-то злобное, и едва Шарлотта подумала, что вот сейчас он схватит и отдубасит ее, может, даже убьет в приступе безумия, как ноги вынесли ее на полянку – ровное местечко с несколькими коттеджами. Она свернула к тому, где сквозь окно просачивался свет.