— Им кардиолог нужен, я тебя и рекомендовала. Ты девка умная, исполнительная, тихая. Операции там делают — закачаешься! Все на мировом уровне. Так что записывай... — Она продиктовала имя и номер телефона. — Скажешь, что ты от Леоновой Елены Михайловны!
Крынкин голос потонул в глухом звоне. Было похоже, что в Ленкиной комнате колотят стекла. Однако она спокойно, но весьма язвительно усмехнулась:
— Явился... Названивает... Опять ключи забыл! Ну, ладно, Любка, я потом перезвоню.
Ленка дала отбой. Я положила трубку и села, разглаживая на коленях бумажку.
— Исмаилян Акоп Ашотович, заместитель"главного врача. Интересно...
Вновь грянул телефонный звонок. Видно, Крынка уже успела разобраться со своим народным избранником.
— Слушаю? — улыбнулась я, схватив трубку и ожидая очередного рассказа о похождениях депутата.
— Любовь Петровна? Кажется, это бесполезно^ занятие — интересоваться вашим самочувствием? — Человек насмешливо хихикнул. — Пока гром не грянет...
Я услышала его противный голос, и моя рука, державшая трубку,затряслась.
— Что вам от меня нужно? Оставьте меня в покое!
Бросив трубку на рычаг, я попятилась к двери, с ненавистью глядя на телефонный аппарат. Сейчас он внушал мне чувство, близкое к ужасу.
— Так и до психушки недалеко, — жалобно всхлипнула я, вытирая выступивший на лбу пот. — Господи какой еще гром? Что 'это значит? И когда этот кошмар закончится?
Но кошмар заканчиваться и не думал: над головой вдруг грянул дверной звонок.
Я подпрыгнула и, с испугу вскрикнув, рванула в комнату...
Хлопнула входная дверь, Олег ласково поинтересовался:
— Люба, ты проснулась? Это ты кричала?
Мерцая глазами, я тряслась в кресле возле окна.
— Любочка... — в голосе мужа послышалось изумление, — что с тобой?
— Кто-то звонил...
— Звонил? В дверь?
Я отрицательно мотнула головой.
— И что? — продолжал расспрашивать супруг.
— Мне стало страшно.
— Почему?
Я поежилась и отвела взгляд в сторону.
— Не знаю. А где ты был?
— У Кольки, инструменты ему вернул. А потом мы с ним немножко поболтали. Я ведь думал, ты спишь.
Он сел на подлокотник и обнял меня за плечи. Легкий сквознячок донес до моего носа запах свежевыпитой водки. Ах, Ферапонтов... Я прижалась к Олегу щекой, вздохнула:
— Зачем же звонил, если думал, что я сплю?
— Так я через дверь твой голос услышал.
Немного помолчав, я кивнула:
— Ясно...
Надев свой самый приличный деловой, костюм, я критически оглядела себя в зеркале. Однако, вопреки ожиданиям, осмотр удовлетворил. Болезненная бледность и синяки под глазами исчезли, вынужденное безделье пошло мне на пользу. Вчера вечером я позвонила по телефону, данному Крынкой, и договорилась о встрече с человеком, носящим имя Акоп Ашотович.
Возле подъезда я столкнулась с печальным соседом слева. На лице Николая Ферапонтова явно читались следы терзаний, как душевных, так и телесных.
— Как самочувствие, Коля? — поинтересовалась я.
Ведь я все-таки врач...
Встретиться со мной глазами у него не хватило совести.
— Спасибо... Ничего... Вот, витамины пью...
Я кивнула и, словно невзначай, поинтересовалась:
— Коля, тебе Олег инструменты вернул? А то он все забывает...
— Вернул, вернул... — живо подтвердил сосед и наконец глянул мне в лицо. В глазах плескался коктейль из тоски и надежды, словно Коля ждал, не смогу ли я каким-нибудь незатейливым заклинанием снять с него похмельный синдром. — Как раз вчера вечером. Мы с ним малость поговорили... о том о сем...
Но заклинание я запамятовала.
— А Олег от тебя по телефону звонил?
— Ага, — с безнадежностью кивнул страдающий сосед. — Звонил... Сказал, что вы спите, боялся разбудить.
Пока я оценивала услышанное, Коля вздыхал и стыдливо ежил могучие плечи. Прервать разговор и объяснить недогадливой соседке, что ему давно пора идти поправлять здоровье, он не решался. Поняв, в чем дело, я попрощалась.
За десять минут до полудня я подошла к служебной проходной «Медирона». Огромную территорию центра аккуратно опоясывал добротный решетчатый забор с пиками наверху. Завидев у пропускной вертушки двух дюжих охранников, я мысленно согласилась с теми, кому мерещились секретные комнаты и закрытые лаборатории.
— Платова Любовь Петровна, — немного заискивающе моргнула я в лицо охранника, солидно восседающего за пластиковой стойкой. — Мне назначено на двенадцать.
Охранник окинул меня подозрительным взглядом:
— Ваши документы, пожалуйста...