В это лето мы объявили войну полиции.
Мы написали письмо полицейским 88-ой префектуры и муниципальной полиции, где сообщили, что объявляем войну полиции и что каждый полицейский, появившийся на нашей территории, будет убит как враг.
Полиция усилила патрулирование, но нас это не остановило. Мы собирались на крышах, сбрасывая на патруль кирпичи, бутылки и мусор. Когда они поднимались на крыши, мы открывали огонь.
Одной из наших забав было метание газовых бомб. Газ мы крали по ночам из припаркованных автомобилей, заправляли им пустые бутылки из-под кока-колы, а фитиль мастерили из тряпья. Бомбу бросали в полисмена, и она взрывалась столбом пламени.
Дэн Брансон из нашей банды как-то раз поджег газовую бомбу, чтобы бросить ее в копов. Но фитиль сгорел слишком быстро, и бомба взорвалась прямо у него в руках. В одно мгновение Дэн был охвачен пламенем. Полицейские бросились к нему на помощь и сбили пламя руками. Один из них сильно обгорел при этом. Дэна доставили в госпиталь, доктора сказали, что пройдет много времени, пока ожоги зарубцуются. После случая с Дэном мы немного приутихли, но потом война разгорелась снова.
Праздники были днями особо ожесточенных схваток между бандами. Пасха, День памяти, 4 июля - в эти дни банды обычно собирались на Кони-Айленд. Все надевали самые броские одежды, «выставляясь» друг перед другом. И, как правило, это заканчивалось грандиозной дракой.
В тот праздник 4 июля «Бишоп» убили Лэрри Штейна, нашего парня. Ему было всего 13 лет. Мы не могли его найти целую неделю, потому что «Бишоп», забив его до смерти, закопали тело в песок. Когда мы узнали об этом, человек 200 из нашей банды собрались возле школы, чтобы обсудить план мести. Мы были исполнены ненависти. Половина ребят были «накачаны» и требовали сейчас же идти жечь «Бишоп» и весь квартал, где они обитали. Но я усмирил особо нетерпеливых.
На следующий день мы пришли на кладбище. Две машины доставили небольшую группу родственников Лэрри, среди которых я узнал его отца, мать и четверых братьев. Когда они подъехали, более чем 200 ребят и девчонок из нашей банды, большинство одетые в черные куртки с буквами ММ на спинах, выступили из тени деревьев, а я подошел к матери Лэрри. Увидев меня, она стала кричать:
- Уберите их! Уберите отсюда! Монстры. Злодеи!
Она повернулась и поспешила было обратно к машине, но упала в обморок. Ее муж склонился над ней, а четверо малышей стояли, с ужасом взирая на нас, окруживших могилу.
Мистер Штейн посмотрел на меня и сказал:
- Ты ответственен за все это. Если бы не твоя грязная банда, Лэрри был бы сегодня жив.
Он двинулся ко мне с ненавистью во взгляде, но тут подоспел распорядитель и оттащил его в сторону, попросив меня дать похоронить Лэрри спокойно. Я уступил, и мы ушли.
В этот вечер мы решили мстить. Ничто не могло остановить нас. Мы узнали, что в тот день убили одного из «Бишоп», и на следующий день будут похороны. Мэнни кричал, что мы не можем позволить себе ждать и что он сейчас же поведет всех к месту, где находится тело убитого «Бишоп». Около 15 парней напали на церковь, где должно было быть отпевание, и устроили там погром. После этого мы почувствовали себя отомщенными. Похороны проходили на следующий день под усиленной полицейской охраной.
Мои ночные кошмары по силе впечатления превосходили жестокие дела банды. Я был животным - без сознания, без чувств, морали, законов. Я жил на деньги, добываемые бандой в грабежах, иногда меня поддерживал Фрэнк. Но я предпочитал не обращаться к нему без особой надобности.
Весной 1957 года Фрэнк пришел ко мне сообщить, что приезжают наши родители. Он потребовал, чтобы на следующий вечер я пришел повидаться с ними. Я отказался. Я не нуждался в них. Они отвергли меня, теперь я платил им той же монетой.
На следующий вечер Фрэнк сам привел отца ко мне. Отец сказал, что мама не захотела видеть меня, раз я отказался от встречи. Я сидел на кровати. Отец долго стоял в дверях и смотрел на меня.
- Фрэнк сказал, что ты предводитель банды и за тобой охотится полиция. Это правда? - голос его сорвался на крик.
Я повернулся к Фрэнку и прорычал:
- Какого черта ты выложил им все это? Я же сказал - не хочу больше видеть их.
- Я просто сказал правду, Никки, - ответил Фрэнк спокойно.
- Может, и ты, наконец, посмотришь правде в глаза?
- Он одержим. Я вижу сидящего в нем демона, - проговорил отец, глядя на меня в упор. - Я должен освободить его от демонов.
Я захохотал:
- Да, недавно я и сам думал, что во мне сидит демон. Но в этом году даже демоны испугались меня.
Отец подошел и положил тяжелую руку мне на плечо. Потом пригнул меня к полу так, что я не мог пошевелиться под его огромными руками.