Имя Дэвида, как раз в этот момент произнесенное Израэлем, вернуло меня к действительности.
- Я сомневался в искренности Уилкерсона, - говорил Израэль о своих впечатлениях от той первой уличной встречи, когда он услыхал проповедь Дэви. - Как-то днем он зашел ко мне и попросил свести с другими главарями банд. Он хотел пригласить их на собрания, которые устраивал в Сант-Николас-Арене. Мы с ним отправились вместе в Бруклин, и я показал ему Малыша Джо-Джо, главаря «Драгонс» с Кони-Айленд, одной из самых крупных уличных банд в городе. Просто указал. (Я не хотел, чтобы тот знал, что это я навел на него Дэви. У нас, «Мау-Маус», с «Драгонс» была вражда.) А сам сказал, что пойду домой. Но когда он направился к Малышу Джо-Джо, я спрятался под лестницей возле дома. Джо-Джо оглядел Дэви с головы до ног и сплюнул ему на ботинки. Потом отвернулся и сел на ступеньку. Своего дома у Джо-Джо не было. У него вообще почти ничего не было. В теплую погоду он спал в парке, а когда шел дождь или было холодно - в метро. Джо-Джо был настоящий бродяга. Он воровал одежду из больших ящиков, которые устанавливают на углах благотворительные организации, и носил ее до тех пор, пока она не превращалась в лохмотья. Тогда он крал снова. В тот день на нем были пара разношенных матерчатых ботинок, из которых торчали наружу пальцы, и мешковатые, будто снятые с какого-то толстяка, штаны. Я решил, что если Уилкерсон прикидывается, то на Джо-Джо он расколется. Джо-Джо обязательно раскусит его. Если Уилкерсон обманывает, Джо-Джо всадит в него свою финку. Он глянул на Уилкерсона и процедил: «Исчезни, богатей. Ты не из здешних. Ты приехал в Нью-Йорк распинаться о том, как Бог изменяет людей? На тебе блестящие ботинки и новые портки, а у нас ничего нет. Моя старуха вышвырнула меня пинком под зад, потому что в нашей норе было десять детишек, а денег не было. Знаю я вашу породу. Ты заявился сюда спасать нас, как все эти богатеи, катающиеся на автобусах по Бауэри. Поэтому лучше тебе поскорей исчезнуть, пока кто-нибудь не пырнул тебя пером в живот!» Я понял, что Дэви что-то зацепило за живое! Может, он знал, что Джо-Джо говорит правду. Позже он мне рассказал, что вспомнил генерала Бута, который говорил: «Невозможно утешить сердца любовью Божьей, если ноги их страдают от холода». Может, я не совсем правильно привожу эти слова, но, Дэви сказал, что именно они тогда мелькнули у него в голове. И знаете, что он сделал? Сел рядом на ступеньки - прямо на улице - стянул с себя ботинки и протянул их Джо-Джо. Тот только зыркнул на него и обронил: «Что ты стараешься доказать, проповедник? Что у тебя есть сердце или что-то в этом роде? Я и не подумаю надеть твои вонючие ботинки». Но Дэви не стал молчать. «Эй, парень, - сказал он. - Ты тут жаловался насчет ботинок. Так что надень их или перестань ныть». Джо-Джо в ответ: «У меня никогда не было новых...». А Уилкерсон тогда снова: «Ну так надень их». И Джо-Джо надевает ботинки. И когда он это сделал, то Дэви встал и пошел к своей машине. Я еле успел притаиться за лестницей, когда Джо-Джо кинулся вслед за ним. А тот шагал в одних носках. До машины ему было идти два квартала, и все кругом потешались над ним. Вот тогда-то я и понял, что он говорил правду...- Израэль прервал свой рассказ, проглотил навернувшиеся слезы и продолжил: -Он не прикидывался, а жил в точности так, как проповедовал. Я почувствовал, что не могу сопротивляться силе, которая заставляет человека делать то, что Дэви сделал для такого типа, как Джо-Джо...
После службы я медленно шел сквозь толпу, все еще переполненный впечатлениями от богослужения, вспоминая ощущение божественного присутствия во время исповеди. Меня не покидала мысль, что, быть может, Богу угодно, чтобы я стал проповедником. Может, он таким образом обращается ко мне? Я не знал, но чувствовал, что мне нужно время, чтобы хорошенько поразмыслить об этом.
Люди еще толпились в дверях и на тротуаре перед церковью. Я вышел на улицу, не переставая отвечать на рукопожатия. При моем появлении у противоположного тротуара взревели моторами две стоявшие там машины. Раздался женский крик. Взглянув в том направлении, я заметил торчащие из окон машин стволы и узнал нескольких парней из банды «Бишоп». В следующую секунду они принялись палить в меня из всех стволов, и машины рванули с места. Прихожане попадали на землю возле церкви, некоторые ринулись обратно, стремясь укрыться в ее стенах от шквала выстрелов. Я затаился за дверью. Машины умчались в ночь.