- Достаточно, - сказал я, - едем дальше.
- Куда дальше и на чем? - спросил старшина, недоуменно глядя на меня.
- Значит - продолжаем, - сказал я и вернулся к кафедре. - Любая централизация с самого ее начала включает режим децентрализации. Система уравновешивает сама себя. На определенное количество праведников должно приходиться определенное количество грешников. Мы существуем лишь потому, что Бог и Дьявол уравновешивают друг друга. Когда чаша опускается в пользу нечистой силы, на земле начинаются войны, эпидемии, стихийные бедствия. Когда чаша уравновешивается или опускается в пользу сил света, на земле начинается благоденствие и даже стихия воспринимается как неизбежное, но некритическое зло.
Централизация силы влечет и создание идеологии этой силы в виде религии. Римское общество потребления и разврата распалось, уступив место христианской общине, которая стала настолько большой и мощной, что сразу начала распадаться на католиков, православных, протестантов, лютеран. НО. Любой шар может летать или катиться по земле только тогда, когда его центр тяжести находится в средине. А христианство сместило центр тяжести в одну сторону, и получился ванька-встанька, который ни летать, ни катиться не может, а при попытке сдвинуть его становится туда, где его центр тяжести. А посему в мир пришли Магомет и Будда, как противовесы свернутого набок мира. Четыре центра тяжести уравновесили систему, и началось создание новых империй, усиливая центробежные тенденции во всех входящих в империи составных частях.
- А кто же четвертый? - раздался молодой голос в затихшей аудитории.
- То есть как кто? - переспросил я. - Иудейский Бог по имени Яхве.
- Тогда какова же роль ГБ в общей системе мироздания? - раздались голоса с нескольких сторон.
- А как вы сами думаете? - спросил я.
- По всему выходит, что ГБ - это смещенный центр тяжести, - раздались неуверенные голоса.
- Правильно! - поддержал я говоривших. - Концентрируемая система имеет тенденцию к саморазрушению, что очень опасно для малой части когда-то большой системы. И ГБ является самой мощной и самой слабой точкой этой системы, потому что она создана искусственно теми людьми, которые стараются урвать как можно больше при нахождении у власти. И какой же выход вы видите?
Аудитория напряженно молчала. Вероятно, я сделал что-то необычное или сказал что-то не то, что позволено говорить будущим защитникам МНР.
- Нужна какая-то объединяющая цель, - сказал неуверенно кто-то с задних рядов.
- Правильно! - снова сказал я. - И какая это может быть цель?
- Либо революция, либо война, - сказал старшина, удивляясь собственной смелости.
- И снова правильно, - сказал я, - а что для режима выгоднее всего?
- Война! - твердо сказал старшина.
Глава 106
- Еще раз правильно. На сегодня лекция закончена, всем до свидания, - попрощался я.
Курсанты одновременно встали, провожая мой уход.
- Молодцы ребята, - подумал я, - мозги еще не закостенели, мыслительные процессы функционируют нормально, но как-то замедленно. Боятся. Они, вероятно, с детства клянутся в верности ГБ. Каждый вечер перед сном и вместо «Спокойной ночи, малыши» им читают какую-нибудь речь ГБ, и они под нее засыпают. И снится им ГБ как красное солнышко, которое светит лучами во все стороны, и все дети, и взрослые, взявшись за руки, идут по цветочному лугу в светлое будущее, а за их спиной возвышается огромная фигура ГБ на фоне синего моря.
Я вышел из здания академии и пошел в сторону лифта, на котором приехал сюда. Москвы, какой я ее знал, не было. На этом уровне была сплошная серая стена с маленькими квадратиками окон. Как будто бойницами в огромной крепости.
- Кто его знает, - думал я, - возможно, что за эти триста лет земля подвергалась инопланетному нашествию и вынуждена строить вот такие города-башни, чтобы избежать порабощения, а МНР - это самый лакомый кусочек для всего остального мира. Хотя, самыми лакомыми кусками всегда являлись те, где много полезных ископаемых, а в МНР кроме торфа, пожалуй, и ничего нет. В советские времена из Москвы сделали третий Рим, поэтому все дороги со всей огромной страны вели только в столицу и все делалось через нее. Сейчас, наверное, можно ехать в любую сторону и все будет ближе и без большой бюрократии.
- Мужчина, хотите получить тридцать три удовольствия? - из одной двери меня манила к себе молодая женщина с ярко накрашенными губами и черными пронзительными глазами.