[4] в это историческое время слово имело значение «обсуждение». В парижском университете устраивались специальные дебаты, во время которых, профессор участвующий в кводлибете отвечал на многочисленные и разноплановые вопросы студентов.
========== Ступень шестая ==========
Душа: На шестой ступени душа видит себя бездной смирения, которую она имеет внутри себя.
… Но эта Душа, такая чистая и совершенная, не видит ни Бога, ни себя, но Бог видит Себя и Себя в ней, для неё, вне ее. Бог показывает ей, что нет ничего, кроме Него. И таким образом Душа не ощущает ничего, кроме Него, и любит только Его, восхищается Им, и суть — Он. И существует в Его божественности, и Бог любит свою Божественность, как часть себя.
***
Вера: Так вы закончили? Мне можно продолжать?
Разум: Весь месяц не было покоя! И всё эти тамплиеры!
Дух: Мы защищались!
Разум: О, да! Как начали 11 апреля, с перерывом на Пасхалии, так к субботе 9 мая только управились. Так кто же вас защищал?
Дух: Их было четверо — Реджинальд из Прованса, Петр из Болоньи, Гийом из Шамбоне и Бертран из Сартижа — все знатоки права. И поверьте, весьма успешно!
Разум: Какой ответ даст Вера? Ибо власть в моём лице — теряет свои позиции.
Вера: Гийом Парижский опять собрал пятерых каноников. Тех самых, верных. Он рассказал им всё: что эта женщина — Маргарита, не первый раз предстает перед судом, что Книга, осужденная ранее — ее сочинение. И судить ее должны не за молчание, что хранит она, отказываясь от клятвы, а за то — что повторно впала в ересь, распространяя книгу.
Разум: Забавно, однако! А в понедельник 11 мая, архиепископ Санса Филипп де Мариньи [1] собирает свой суд, заявляя о своём праве, данном понтификом еще два года назад: «рассматривать дела отдельных тамплиеров», находящихся в пределах диоцеза.
Дух: Большинство из наших братьев томится еще в застенках парижских тюрем! Что он задумал?
Вера: Не знаю! Как только архиепископ Жиль, председательствующий на папской комиссии, узнал об этом, то послал к архиепископу людей: «мы не закончили работу», — заявили они! Но вернулись ни с чем: Филипп де Мариньи не принял их доводов, отказал.
Разум: И на следующий день… быть может ранним утром… 12 мая… вторник…
Дух: Пятьдесят четыре тамплиера были вывезены на телегах в поле за восточными стенами Парижа и сожжены. Мы были сломлены, и страх поселился в наших сердцах. Всю последующую седмицу до нас доходили лишь ужасающие слухи: наш защитник Реджинальд их Прованса еле спасся от суда архиепископа, а Петр из Болоньи бесследно исчез. К 19 мая многие братья, оставшиеся на свободе, отказались защищать себя перед лицом Папы.
Разум: Добавлю, что были еще сожжения: 27 мая — пятеро под стенами Парижа, и еще девять — в Реймсе. Вам хватило казней, чтобы замолкнуть навсегда?
Дух: Достаточно! Достаточно для того, чтобы 30 мая папская комиссия была распущена, поскольку никто из тамплиеров больше не хотел защищать ни себя, ни орден. Король победил!
Вера: И чтобы завершить наш рассказ, расскажем о «празднике» на следующий день — 31 мая. Король победил! Нужно было закончить с триумфом последнее дело: и наш наихристианнейший монарх становится подлинным защитником веры и борцом с ересью.
Это было первое аутодафе, что узнал Париж. Никогда ранее на Гревской площади не собиралось столько простого народа, чтобы лицезреть всех вместе — и епископа Парижа, и прево, и главного инквизитора, и других, приближенных к королю Филиппу лиц, на Sermone generale [2].
[1] Филипп де Мариньи стал архиепископом Санса в октябре 1309г. Церковная единица — диоцез Санс включала в себя не только город Санс, но и Париж.
[2] главная процедура инквизиционного суда, когда публично зачитывается обвинение.
========== Ступень седьмая ==========
Душа: На седьмой ступени Любовь содержится внутри самой себя, чтобы отдать нам себя в вечной славе, о которой мы не имеем представления, пока наша душа не покинет тела.
***
Истина: Никого нет вокруг меня, кроме этих двоих — Души и Ангела, будто всё остальное — исчезло, слилось в невидимое безликое и безмолвное облако, обступившее нас, троих. Что мы наделали? Мы прощались, оплакивая наш союз.
Больше никогда я нежно не прикоснусь губами к щеке моей Маргариты, не вдохну яблочный аромат ее волос, скрытых платком, не прикоснусь к живому теплу ее рук.
И в последний раз я ловлю проникновенный взгляд моего Ангела, устремленный поверх толпы, в сияющую бесконечность. Я вспомню лишь ласку солнечных лучей, что целовали его в пламенеющие уста, когда он с улыбкой внимал моим речам, его пальцы сжимающие мои плечи в объятии и стук его восхищенного сердца, проникающий глубоко под мою кожу.
И сердце мое кричало: «Не уходи, ты мне нужен, обними меня крепче и останься со мной!»
Мы прощались с нашими плотскими оболочками, сливаясь в одно целое. В единый свет, что станет впредь моим убежищем, когда навсегда исчезнут моя Душа и мой Ангел. И опять сгорает моя Книга…
Душа: Прощай, Змей, любовь моя! Завтра мое плотское тело сгорит в очистительном огне, чтобы освободить душу, давно устремленную к вечной славе, наполненной божественной любовью. Ты указал мне путь, я благодарна…
Ангел: Филадельфия — это не имя и не название стертого временем города. Филадельфия переводится как братская любовь. И так будет думать о тебе постоянно твой Ангел, заточенный навечно в стенах аббатства подле собора Нашей Богоматери в Париже.
***
Историческая справка: Маргарита Поретанская была сожжена на следующий день, после обвинения — 1 июня 1310г на Гревской площади, вместе еще с одним осужденным — безымянным иудеем, насильно крещеным и обвиненным в возвращении к прежней вере. Гайярд из Крессонсака был осужден на вечное заточение, и дальнейшая его судьба неизвестна.
***
Гайярд: Я люблю тебя, Змей. И жертва моя — ради тебя, чтобы истина воссияла в умах и заполнила сердца верных бесконечной любовью.
Маргарита: Я люблю тебя, Змей. И жертва моя — ради тебя, чтобы души верных, исполнившись любовью, устремились к свету.
Книга: Я люблю тебя, Змей. И жертва моя — ради тебя, чтобы не исчезла я в огне бесследно, и когда-нибудь люди смогли разобрать мои строки и вспомнить о тех, чей голос умолк навсегда.
Автор: Помянем же всех тех, безымянных и преданных забвению, погибших и принявших мученическую смерть, за идею великой и безмерной Любви, которую они несли внутри сердца и пытались проповедовать миру.