Коннор ощущал на себе злой взгляд старушки. Он понимал, что появление в ночи двух иностранцев — не повод для праздника. Но их проводник была права. Середина ночи. Они в бегах. Всюду было опасно. Это место было единственным укрытием, хоть на время. Он взял ложку и осторожно попробовал желтый бульон перед собой. Он ощутил тыквы, имбирь, кориандр и множество вкусов, которые не мог определить, но домашний бульон был теплым и приятным. Коннор не ел часами, и все его силы ушли, чтобы не выпить суп одним глотком.
— Что это за суп? — спросил он, смакуя еще ложку. — Вкусный.
Чжень повернулась к бабушке, та рявкнула:
— Qìgōng tāng! — и раздраженно проворчала что-то еще.
— Суп цигун, — перевела Чжень. — Ее рецепт. Говорит, он питает дух и ци.
— Ци? — Амир смотрел на Чжень.
— Жизненную силу, — Коннор узнал термин из боевых искусств. — Поток энергии в теле и вокруг. Ци — главный принцип традиционной восточной медицины и боевых искусств. Этот суп тебе подходит, Амир.
Амир вяло кивнул. Хоть запах был вкусным, и суп должен был восстановить силы, он продолжал смотреть на Чжень поверх миски. Он не мог отвести от нее взгляда, с тех пор, как их проводник чудесно изменился. Коннор не винил его. Чжень была красивой. Он не знал, как не понял раньше, что это не мальчик. Ее тонкая фигура, нежные черты и высокий голос выдавали сразу. Но ее смелое поведение, скрытые волосы и нейтральная одежда отлично скрыли ее личность.
«Похоже, девочки хорошо умеют обманывать!» — подумал Коннор, ощутив боль из-за предательства Шарли.
— Зачем притворяться мальчиком? — спросил Амир.
Чжень медленно помешивала суп.
— Бабушка тоже спрашивала. Потому она и злится. Она думает, девочка должна быть девочкой и гордиться этим. Но она не понимает современный мир, — Чжень опустила ложку. — После смерти родителей обо мне заботилась Ляолао. Это был гостевой домик для туристов…
— Отзывы были не лучшими! — отметил Амир, улыбнувшись строгой бабушке. Коннор ткнул его локтем в ребра, прося не дразнить дракона.
— Я помогала ей, убирала и готовила, — продолжила Чжень, — но она постарела, не могла уже принимать гостей, и мне нужна была другая работа, чтобы поддерживать нас. Мальчику в городе найти работу проще. А проводнику… безопаснее.
— Но не с нами, — сказал Коннор. — Прости, что втянули в свои проблемы.
Чжень рассмеялась.
— Не надо. Это самый веселый тур! И полиция ищет парня в красной кепке, не девушку.
Коннору стало легче. Конечно, теперь она не была подозреваемой, не была в опасности.
— Но на нас все еще охотятся, — напомнил он. — Не только полиция, которая считает, что мы — иностранные шпионы, но и «Равновесие», желающее нам смерти, — он посмотрел на Ляолао, та враждебно смотрела в ответ. — Понятно, почему бабушка нам под своей крышей не рада.
Чжень продолжила есть суп.
— Она не слышала об атаке. У нее нет телевизора, радио или даже мобильного! Вы — ученики в туре, она знает лишь это.
Амир потрясенно моргнул.
— Ей не стоит рассказать? Она даже не знает, что в ее доме враги страны.
Чжень старалась не смотреть на бабушку, та внимательно смотрела и слушала.
— О, она знает, что мы в беде. Бабушка замечает все. Она не знает, насколько все плохо.
— Стоит объяснить ситуацию, — возразил Коннор. — Это будет справедливо.
Чжень кивнула.
— Хорошо. Утром. А пока мы отдохнем.
Коннор не мог спорить. Во всем, что случилось — от атаки на станции, побега от охраны и мистера Грея до рискованного долгого путешествия из Шанхая — они не спали. Еда утолила голод, но их тела хотели спать.
Коннор доел суп. Он закончил, и Ляолао забрала миску. Но Коннор, казалось, уловил улыбку на ее морщинистом лице.
Амир тоже все съел.
— Можно добавки? — робко спросил он, пожалел сразу же от ее строго взгляда. Она забрала у него миску. — Видимо, нет.
Бабушка оставила миски в рукомойнике, вытащила два тонких бамбуковых матраса, пару одеял и подушек и бросила их в углу двора.
— Chuáng, — сказала она, указывая на землю и то, что будет их кроватями.
— Чувствуйте себя как дома, — сказала Чжень, явно смягчив перевод.
Ляолао ушла в дом, не пожелав им спокойной ночи. Она рявкнула, позвав Чжень.
— Хороших снов, — робко улыбнулась Чжень, послушно пошла за бабушкой в дом.
Дверь дома захлопнулась за ней, было слышно засов.
— Обожаю китайское гостеприимство! — сказал Амир, разворачивая бамбуковый матрас на бетонном полу. — Вот тебе и гостевой дом!
Коннор устроился рядом с Амиром.