— Ч-что ты сказал?
Она попыталась шагнуть к нему, но полетела вперед, споткнувшись. Коннор бросился поймать ее, не дал упасть на пол. Они рухнули в неловких объятиях на пол — ее теплая нежная кожа против его, сладкий запах ее волос в воздухе, ее невероятные голубые глаза смотрели на него. Он держал ее в руках, и его сопротивление рушилось. Как она могла кого-то предать?
— Коннор! — рявкнул Амир ему на ухо. — Она манипулятор, предатель. Нельзя ей верить.
— Спасибо, что поймал, — выдохнула Шарли, капелька пота стекала по ее щеке. — Не стоило пробовать это без ходунков. Я хотела тебя впечатлить. Но себя не обманешь. Я не могу пока ходить. Нужны костыли, но и так удается сделать всего пару шагов. Но это прогресс. Настоящий прогресс. Пройдут годы реабилитации — пять, а то и больше. И приходится многим жертвовать…
— Жертвовать? — перебил Коннор. — Ты пожертвовала всеми в «Страже-друге»!
Шарли смотрела на него, потрясенная.
— Коннор… о чем ты? Случилось что-то плохое?
— Не играй со мной, — рявкнул он, выбравшись из объятий и встав. — Мы говорили вчера, и ты сказала о Чжень. Я знаю, что ты заодно с «Равновесием».
— «Равновесие»? — Шарли приподнялась на руках, на лице была боль. — Я не говорила с тобой больше недели! С того праздника с фейерверками. Я думала, ты занят заданием в Мексике или потерял интерес ко мне…как Блейк.
Она опустила взгляд. Хотя Коннор не встречал Блейка, покинувшего организацию до его появления, он знал, что Блейк был парнем Шарли до ее травмы.
— Я бы тебя не винила, — тихо и уязвлено шептала Шарли. — Понимаю, я была на лечении, мы давно друг друга не видели. Но я не понимаю… — она в смятении и страхе посмотрела на него. — Что за предательство? Я ничего не…
— Коннор, она играет, — сказал Амир. — Отвлекает, пока не пришла помощь. Кто-то идет к комнате. Тебе нужно…
Дверь распахнулась, и вошел врач. Он увидел Шарли на полу, пронзил взглядом Коннора.
— Кто ты?
Коннор вытащил из кармана айшок. Врач побежал к кнопке тревоги на стене. Коннор перехватил его и прижал айшок к его боку. Врач дернулся и рухнул на пол. Он не успел прийти в себя, Коннор ударил его по шее, отключив надолго.
— Зачем ты это сделал? — воскликнула Шарли, в глазах был ужас. Он снял с врача халат и забрал ID-карту. — Это мой консультант!
Коннор связал руки и ноги мужчины резинками для упражнений. Он взглянул на Шарли.
— Если не ты со мной на днях говорила, то кто?
Шарли провела руками по волосам и потянула за них, отчаянно глядя на него.
— Честно, Коннор, это была не я. Мой телефон не работал прошлую неделю. Сам посмотри, если не веришь, — она поднялась в кресло. Слезы блестели в ее глазах. — Я не видела тебя вечность, и ты врываешься и ведешь себя безумно. Я не понимаю, что происходит, почему ты обвиняешь меня в предательстве… почему вырубил моего консультанта! Прошу, объясни, в чем дело.
Коннор закончил связывать врача, выглянул в коридор и закрыл дверь.
— Это место — исследовательский центр — прикрытие штаб-квартиры «Равновесия».
Шарли потрясенно молчала.
— Не притворяйся, что не знала, — сказал Коннор.
— Ты про… криминальную организацию, что связана с Виктором Малковым?
Коннор кивнул.
— С ним и еще кучей испорченных людей в мире. Они в ответе за крупные атаки террористов. Ты рассказала, где штаб-квартира «Стража-друга», описала систему безопасности. Из-за этого погибли люди — Стив, Багси, а скоро, может, и полковник с нашими друзьями. Твоими стараниями «Стража-друга» больше нет!
— Стив и Багси… мертвы? — руки Шарли сжали подлокотники кресла, костяшки побелели. Она задрожала и затихла, долго глядя на пол.
— Шарли, ты никого не обманешь. Я видел запись, как ты рассказывала «Равновесию» все, даже пароли! Хватит играть.
Медленно, словно поднять голову было тяжело, она подняла взгляд на Коннора.
— У меня… были кошмары, где я думала, что говорила… тайны, которые не должна выдавать… но я думала, что это был побочный эффект лекарств. От них разум был в тумане, мысли долго путались. Я не могла отличить, где реальность. И ты говоришь, что я это рассказывала?
Коннор кивнул.
«Если она играет, — подумал он, — то убедительно».
Слезы наполнили глаза Шарли.
— Нет… нет… я не могла… — она смотрела с мольбой на Коннора. — Они мне что-то дали. Я не хотела… не делала этого… я не могла предать «Стража-друга»… или тебя! Ты должен поверить мне.
Коннор смотрел в ее глаза и видел правду: потрясение от осознания, что ее признания в кошмарах были реальностью, горе и боль от трагической судьбы друзей и наставников, жгучий стыд за неспособность защитить дорогих людей. Шарли не могла такое сыграть.