— Держи! — скомандовал Хтоний, и кузнец умудрился намертво уцепить руки мальчика одной рукой, а ноги — другой.
— Ну, чего? — прошептал Викул.
— В мышцу! В мышцу, — удовлетворенно проворчал Доктор, — Счастливчик… наел бока-то… Так, Пол! Сейчас будет совсем больно, но ты не шевелись. Нельзя шевелиться!
Старик проворно нанес на две сложенные вчетверо полосы ткани какую-то сине-черную мазь, добытую из сумки, и вручил их кузнецу:
— Я тяну, а ты прижимай.
Древко он продвинул по ходу удара стрелы. Пол заскулил. Как только обломанная на конце палочка скрылась во входном отверстии, Викул прижал к нему один из кусков ткани. Когда окровавленное древко покинуло тело мальчика, ткань с мазью была крепко приложена и со спины. Пол дышал, как загнанный зверем заяц.
— Молодец, Пол! Еще немного, друг ты мой, и демон тебе не брат!.. Ерундовина у тебя, не стоит и волноваться. Вон Викул не даст соврать. Через неделю будешь прыгать, как новенький. Повезло — так уж повезло… Мышца она такая… Поболит-поболит, да и не заметишь, как пройдет… Даже и шить не надо — загляденье, а не рана! — старик заговаривал зубы мальчику, а сам сноровисто накладывал широкую и тугую повязку, охватившую торс Пола, будто кушак. Кузнец, придерживал мальчика под мышки и тоже нес какую-то успокаивающую околесицу.
Появившиеся вдруг рядом девушки протащили под ногами Пола и расправили под ним пару одеял, накрыли его плащом и снова исчезли из поля зрения. А Доктор уже поднес к губам раненого виденную им раньше, на болотах, склянку и заставил из нее пить.
Язык мальчика ожгло, огненный шар проскочил по пищеводу и взорвался в желудке. Кровь бросилась Полу в лицо, он снова задышал ртом, но Хтоний, убравший свою склянку, умиротворяюще заворчал:
— Ну-ну-ну… не так уж и страшно. Сейчас пройдет, как не было. Очень хороший состав. Драгоценный состав… Сам бы пил, да Полу надо… Ну-ну-ну…
И действительно, в желудке и груди скоро перестало жечь, в голове прояснилось, и даже бок как-то поутих — боль из острой сделалась тупой.
— Сейчас захочешь спать. Это я тебе обещаю, — продолжал Доктор, — И ты не сопротивляйся, а лежи себе и лежи. Погода хорошая, место спокойное — чего не полежать? Я бы полежал…
Пол скоро перестал различать слова старика, а затем и сам его голос отдалился. Зеленые листья, на которые он смотрел, пропускали через себя прорывавшиеся откуда-то сверху солнечные лучи. Это было красиво.
Однажды он так же лежал на раскладушке под вишнями — на даче у бабушки. Она объявила тихий час, но он выпросил разрешение лечь с книгой. Кажется, это были «Три мушкетера».
Впервые читая текст, Пол все ждал, когда же Портос скажет, как в фильме: «Я дерусь, потому что я дерусь!» Но тот все не говорил… Вот вишни тоже так на солнце просвечивали. Только у них листья были поменьше, и ягоды еще…
Доктор Хтоний и Викул отошли от мальчика, лишь убедившись, что он уснул. Все принялись стягивать с себя насквозь промокшую обувь и растирать ноги чем придется. Кузнец обнаружил, что на плоту забыли чайник и некоторое время шепотом изрекал тяжкие проклятия в адрес каналий, которые ходят в серых плащах и гоняются с луками за добрыми людьми.
Девушки закутались с ногами в плащи и одеяла и наслаждались тем, что никуда не надо бежать и ни от кого не нужно спасаться. Разговаривать сил не было.
22. Берта
Пола разбудили голоса кузнеца и Доктора. Солнце всё еще стояло высоко. Казалось, нападение на реке произошло минут пятнадцать назад. Бок болел настырно — внутри то дергало, то сверлило. Мальчик заворочался чем привлек внимание старика:
— Нет-нет-нет! Давай-ка ты не будешь возиться. Сейчас вот, подожди…
Полу пришлось еще раз выпить огненного бальзама. Вскоре после «взрыва» в желудке в боку перестало дергать, а голове образовалась спокойная и даже какая-то философская безучастность.
Викул, пока старик занимался раненым, взвешивал в руках топор и оглядывал края оврага в поисках сосенки помоложе. Шимма и Анит сидели шагах в шести от Пола, все еще закутанные в одеяла, и о чем-то шептались.
Хтоний потрогал лоб мальчика, убедился, что жара нет, покивал и вернулся к Викулу. Тот выставил вперед огромный, закаленный в жаре кузницы палец и продолжил:
— …значит, чего? Сделаем волокушу. Вниз положу сосновых веток — свяжем этак… веером. Ну, вот так, — кузнец изобразил, — А сверху одеяла. Получается, головой — туда, ногами — сюда. Я впрягусь и пойдем потихоньку. Если там яма или что — ну перенесем…