Приготовив лекарства и осмотрев оставшиеся от первой перевязки полосы рубашечной ткани, старик попросил девушек временно удалиться. Те с готовностью ушли вниз по оврагу — за поворот.
Хтоний сказал Викулу:
— Попробуй поставить его на ноги и проводить шагов за двадцать хотя бы.
Кузнец понял, подошел к Полу и сказал:
— Ты это, парень… Думаю, прогуляться тебе нужно. Давай помогу.
Мальчик покраснел, но помощь с благодарностью принял.
Когда вернулись к лежанке, у Доктора уже все было готово к перевязке. Рана Пола ему снова понравилась, о чем старик не преминул сообщить. Вскоре Пола снова уложили, укутали, дали огненного бальзама и наказали отдыхать.
Кузнец и врачеватель сели недалеко от Берты. Хтоний раскурил трубочку и начал пускать двойные и тройные кольца. Викул, поглядывая на лошадь, спросил:
— Где ты ее взял-то?
— Купил у старосты в одной деревне вместе с седлом. Но пока нашел… Крестьяне эти!.. С ума сойти. От столицы каких-то двести-триста лиг, и такая глухомань! По лесу — скособоченные хутора, землянки. Народ еле считать умеет. Разговаривают через пень-колоду. Идолы у них какие-то…
Сначала грабить меня собрались. Я сказал, что прокляну, — Доктор усмехнулся, — Так в ноги попадали…
Стал спрашивать — осла ли, лошадь. Барыши показал. Ну, это дело они сразу признали и началось! Сначала продавали мне овцу, потом потащили на какую-то заимку и там стали всучивать двух собак — «на лисицу», говорят, «на зайца — лучше нет!» А собаки — в парше, битые-перебитые…
Я говорю — в деревню ведите. Привели еще на один хутор, большой. Он, видать, для них — деревня. А тамошний хозяин давай мне за два барыша девчонку продавать — лет пятнадцать ей. «Девка, господин хороший — огонь!» — говорит, — «Постель греет, что твоя печка!» А сама худая, в рванье, зубы черные. И вроде как не в себе…
Опять сказал, что прокляну их всех — вместе со скотиною и с идолами. Наконец вывели к деревне…
Старик попыхтел трубкой и печально поведал:
— Знаешь, Викул, иногда имею я недостойную мысль… о частичном уничтожении малых сих. Вот как при гангрене конечность отрезают, чтобы главное спасти — человека… Но знаю, что мысль эта — от слабости. Только от слабости ума…
Сколько лет я голову ломаю — можно ли хоть как-то эту жуть поправить? А вижу только одну безнадежность. Думается мне, что как оно было, так и будет вовеки: сверху — чистые упыри, снизу — дикость, посередине — пошлость. И не мне этот порядок менять. Потому что и сам я… казнить хочу. Справедливость утверждать. Законы насаждать. Знания вбивать — хоть батогами.
Значит и сам я… упырь.
Старик прерывисто вздохнул.
— Добрый ты, — снисходительно прогудел кузнец, — Я бы вот в Тёсе пару-тройку голов проломил с моим удовольствием. В назидание… Какой ты, Ворона ради, упырь? Ты комара-то прибить жалеешь!..
Слабость ума… Мне б такую, знаешь, «слабость ума» — я бы уже давно самолет построил.
— И улетел бы отсюда к демоновой бабушке? — улыбнулся Доктор.
— А и улетел бы. Мир-то большой, оказывается! Слыхал, Пол чего рассказывает?.. Я верю. Вот каждому слову верю. Не такой он, чтобы заливать — парень правильный. Умный… Я думал раньше, что один ты у нас голова. Ну и господин Бонк немного. А больше и нет настоящих людей в Миру. Либо дети еще, либо так — дрянь… А тут парнишка этот. Ведь столько знает — я диву даюсь! И объяснить умеет. Откуда — в таком-то возрасте?..
А видал, как под стрелу-то он прыгнул? — Викул поежился, — Это не каждый, знаешь, такое…
Они помолчали. Потом Хтоний стал выколачивать пепел из трубки:
— Ладно. Спать пора. Вон девочки возвращаются…
— Как сторожить будем?
— А никак. Наш сторож — это твоя дочка. Она даже грызунов чувствует за сто шагов, не то что — человека. И когда спит — тоже чувствует…
Пол на этот раз засыпал трудно. Вроде телу и хотелось спать, но не получалось из-за какого-то беспричинного возбуждения. Мысли скакали с одного предмета на другой, ни одна не додумывалась до конца. «Это эль, наверное», — решил Пол и посчитал, что не стоит нарочно пытаться уснуть, а надо думать уж, что думается.
Он вспоминал прошедший день и не верил, что участвовал во всех его событиях. Однако тупая боль в боку была свидетелем — участвовал. «Этого же всего просто не может быть! Я ночую в овраге. Из меня сегодня вынули стрелу. Мы идем в столицу Вороновой Земли. Rav'nland лежит между Красными Зубами и Алтанскими степями. Здесь не знают пороха. Доктор у них — чернокнижник и чародей. Деньги только что появились…
Я словно в романе или фильме. Может быть, это действительно затянувшаяся галлюцинация… Может быть, даже предсмертная…»