"Жертвенное пламя Смерти!" – Неожиданно пришло ко мне понимание того, что я вижу. Видимо это были те самые знания, которые я получил от бывшего хозяина браслета? Это пламя пережигало материалы, которые попадали в него, создавая очень серьёзный накопитель энергии. Вот только этот накопитель мог быть связан только с энергией Смерти и Тьмы. Так что вариантов особо не оставалось. А мне оставалось только наблюдать. Естественно, что заметив происходящее с его клевретами, молодой барон гордо выпрямился когда услышал вопль о помощи, в котором можно было разобрать намёк на то, что именно сам молодой барон является магом? Ведь с таким противником должен сражаться именно маг! Вот только он сам немножко не учёл того факта, что на самом деле является магом Воздуха. Магия Воздуха была очень быстра в применении. И довольно эффективна, например, против живого противника. А вот против мертвецов такая магия бессильна. Он же по привычке начал формировать свои хвалённые Лезвия Ветра. И я их даже видел. Скорее всего, именно в таком состоянии я и мог видеть магические плетения? Ту магию, которая проливала мою собственную кровь. Только вот в этот раз проливать кровь не было у кого. Его Лезвия Ветра бессильно скользили по костям монстров, которые деловито добивали его товарищей. Видимо учитывая моё желание заставить этого несчастного помучиться, его оставили на самый конец этого действия. А потом, когда этот маг всё же растратил всю свою силу, два костяных монстра, похожих на изменённых медведей, и покрытых костяными панцирями, схватили ещё живого и даже не раненого барона, который даже не стал доставать свой меч, чтобы защититься, и поволокли к тёмному пламени. И только когда его живым, и неповреждённым забросили в этот очаг Тьмы и Смерти, он завопил так, как, наверное, не орал никто на моей памяти? На моих глазах, вся эта куча останков взволновалась, и начала медленно затягивать молодого дворянина в свою глубь. Как он орал? Орал как недорезанный поросёнок. Орал, как, наверное, не кричат женщины во время родов? Но меня в данном случае это не беспокоило. Мне было достаточно и того, что я не забыл собственную боль. И я отлично знал о том, что та боль, которую испытывал я, мелочь по сравнению с тем, что этот ублюдок, имеющий родословную и собственный герб, заставлял испытывать других. Ведь его особо не беспокоило то, что чувствуют те несчастные, которых он при помощи своих Лезвий Ветра резал на куски? Нет… Ему на это было наплевать. И теперь он ощущал всю эту боль на себе. Многократно усиленную. И теперь вернувшуюся ему сторицей. Мне же оставалось в данном случае только наслаждаться местью. Той самой местью, о которой я и мечтал. Поэтому я радовался тому, что вижу… Тому, что слышу… Тому, что ощущаю…