Но что же случилось дальше с девушкой, певшей о любви к Парижу в любое время года? Ты не можешь, не имеешь права оборвать историю на самом интересном месте. Почему ты предпочел остаться с Женечкой? Куда делся «гиперболоид-ный луч»? Раз уж ты начал исповедаться про стыдное, иди до конца.
Прочитала в твоем письме про страсть Джона Кеннеди обязательно к новым попкам и вспомнила, что как раз недавно мне попалась в Интернете статья какого-то историка на ту же тему. Отрывок из нее может понравиться тебе — посылаю его целиком.
«Сегодня в цивилизованных странах цельность семьи пытаются сохранять при помощи одних только моральных увещеваний. Облегчение развода считается достаточным средством для утоления зова природы — свободно выбирать партнера для продолжения рода. Однако опыт последних десятилетий явно показывает, что развод — не панацея. Миллионы мужчин и женщин продолжают ценить свои отношения друг с другом, семейное тепло и не знают, как совместить эти чувства с другим зовом природы: неудержимой тягой к новизне. Скандальная хроника любовных „измен“ актеров, министров, президентов, банкиров, дипломатов, музыкантов, принцев и принцесс, рискующих крахом семьи и карьеры ради нескольких украденных объятий, ясно показывают нам, насколько могуч этот второй зов.
Если когда-нибудь будет написано исследование „Наркотик новизны“, материалом для первых глав его вполне могли бы послужить персонажи и судьбы, включенные уже в Ветхий Завет.
Что заставляло библейского Иакова покидать шатер любимой жены Рахили, проводить ночь с менее любимой Лией, а потом отвлекаться еще и на служанок? Наркотик новизны.
Что толкало царя Давида, при всех его женах и наложницах, добывать себе еще и Вирсавию, подстраивая убийство ее мужа? Наркотик новизны.
Почему царь Соломон неутомимо пополнял свой гарем моавитянками, идумеян-ками, сидонянками, хеттеянками и не мог остановиться? Все потому же.
Из-за чего впал в тоску мудрый царь Экклезиаст? Из-за того, что увидел: „Нет ничего нового под солнцем“ (Ек. 1:9).
Особое внимание в исследовании „Наркотик новизны“ должно быть уделено нашим отношениям с произведениями искусства. Разве кому-нибудь придет в голову требовать, чтобы человек наслаждался всю жизнь только музыкой Моцарта, только стихами Пушкина, только пьесами Шекспира, только фильмами Феллини?
Почему же мы ждем, что кто-то может быть удовлетворен жизнью с одним-един-ственным партнером?»
Ты пишешь, что христианская коммуна Онейды показалась тебе просто видоизмененным вариантом ГУЛАГа. А что ты скажешь о нравах, царящих среди народов Тибета? Мы получили недавно заказ на перевод магнитофонной записи, в которой киргизский иммигрант рассказывает, как он жил там и провел два года в китайской тюрьме в городе Лхаса. На ленте было полно слов, неизвестных Борису, потому что они относились к тибетскому быту и традициям. Мне пришлось обложиться справочниками и всякими трудами по этнографии, и я за месяц стала настоящей «тибетоведкой».
Почему я думаю, что тебе это может быть любопытно?
Потому что, если бы судьба перенесла нас в царство далай-ламы, я бы могла сделать тебя своим вторым законным мужем, и это не считалось бы изменой Борису.
Сокамерники нашего киргиза объясняли ему, почему обычай «одна жена — несколько мужей» возник в Тибете и пустил глубокие корни. Бедная почва, суровый климат создавали условия, при которых дробление хозяйства было опасным или даже губительным. Если бы каждый из братьев заводил собственную семью и получал свою долю наследства, любая засуха или падеж скота могли легко разорить его. А вместе они успешнее противостояли превратностям судьбы.
Понятно, что женщины там имеют более высокий статус, чем в других странах Востока. Брачный контракт подробно описывает, каким имуществом владеет жена и что она получит в случае распада союза. Разводы случаются и, как правило, по требованию жены, которая пожалуется родственникам на плохое обращение. Первый муж крайне редко подает на развод, а младший брат может покинуть брачный союз без больших осложнений.
Традиция требует, чтобы каждая семья отдавала хотя бы одного сына в монахи (они называются «лама») в возрасте от пяти до восьми лет. Благодаря этому монастыри становятся крупными и процветающими хозяйствами, что приводит к конфликтам с китайскими властями. Коммунисты пытаются разрушить местные обычаи, мешающие единообразию социалистических порядков, тибетцы сопротивляются. Их духовный лидер Далай-лама вынужден был бежать и искать защиты у Организации Объединенных Наций.