— Признания?
— Вы. Между вами что-то было? — спрашивает он и недоумевает, видя, что его вопрос вызвал неуёмный приступ хохота. — Что? Что я сказал?
— Боже, Грег, — смеется Стейс, — не могу поверить, что ты держал это в себе. Майк, мать твою, почему ты ему не сказал?
— Не сказал чего? — хмурится он.
— Понимаешь, Майк не совсем обычный человек. Он, как бы помягче выразиться… Гей. Уже… Двадцать три года и сколько там месяцев?
— Иди в задницу, — смеюсь я.
— И что, у тебя ничего не было с девушками? Не верю.
— Мне следует обидеться.
— Нет. Ничего не было, — подтверждает Стейс. — Если не считать того раза, когда он отымел Мисс Маклафлин. Оу, ну… Фигурально, разумеется.
— Кто-то должен был это сделать.
— Она вела французский. В старшей школе, — поясняет Стейси. — И доставала его постоянно. Как только Майк входил в класс, все её внимание доставалось ему. «Мистер Холмс, перестаньте носить форму, как вам вздумается, и носите так, как велит устав школы». «Мистер Холмс, ваше произношение никуда не годится». «Не думаете ли вы, Мистер Холмс, что чем-то отличаетесь от других учеников. Запишите задание в тетрадь». «Мистер Холмс, пересядьте за первую парту». «Мистер Холмс, прекратите улыбаться».
— Это стало последней каплей, — вспоминаю я.
Грег смеётся.
— Могу представить.
— Не можешь. Держу пари, Майк никогда и голоса на тебя не повышал.
Грег кивает и отводит взгляд. Я ещё раз убеждаюсь в том, какой я болван и что уж одна ночь никогда не изгладится из его памяти.
— Стейси.
— А он бывает очень-очень пугающим. Я сама стараюсь не злить его… лишний раз.
— Не понимаю, как от тайн Грега мы внезапно перешли к моим, — бурчу я.
— А что? Мне интересно. — Он пожимает плечами. Ну да. Само собой интересно: не помню, чтобы делился чем-то из прошлого.
— Вообще-то в школе он не был особо разговорчивым. Но ей удалось взбесить его так… В общем, на следующий день она уволилась.
— Мне её даже жаль, — задумчиво произносит Грег. — Надеюсь, ты её не трогал?
— Нет, это не в его стиле.
— Аха, — с отрешенным видом соглашается он.
Боже, давайте сменим тему!
Стейси хмурится и непонимающе смотрит на меня. Я даю понять, что мы обсудим это позже.
— Теперь ты, — говорит она, заполняя неловкое молчание. — Например… По кому ты сох в школе? Все мы по кому-то сохли. Эмм… наверное.
Грег смущенно улыбается и вопросительно смотрит на меня. Поняв, что я не против, рассказывает:
— Мне было пятнадцать. Её звали Мелисса.
— Мелисса. Прям как название того коктейля. Именно с него началось твое грехопадение, помнишь, Стейс? — говорю я с издевкой, всё ещё злясь на подругу. — Водка, мята и биттер лемон. За уши не оттащишь.
— Боже, как символично, — ехидно отвечает она. — И что с этой девушкой? Это печальная история со слезами или счастливая с прогулками под луной?
— Посмотри на него. Конечно это счастливая история, — ухмыляясь, вкрадчиво говорю я.
— В общем, она мне очень нравилась, но…
— Но?
— Она была самой классной девчонкой в школе и к тому же на год старше.
— Интересно, — говорю я скучающим тоном. — Она была самой классной девчонкой в школе, ты был самым классным парнем. Прямо золотая парочка.
— А вот нихрена подобного. Она была настоящей звездой, а я… Так, весельчак Грег. Тогда мне казалось, что она и не подозревала о моем существовании.
— Очень странно. Я тебе не верю. Готова поспорить, все девчонки по тебе сохли. Вот в нашей школе звездой была я, а Майк… Ох, Майк.
— А я был твоим другом.
— Не слушай его. Знал бы ты, кто только за ним не ходил. И парни, и девушки. Он был таким загадочным…
— Ну, он и сейчас такой, — усмехается Грег, отнимая у Стейси половину булочки.
— Мы даже стали делать вид, что встречаемся, чтобы… Ну, какое-то время это помогало. Пока его не застали целующимся с…
— Боже, Стейс, не напоминай.
— Даже так, — говорит Грег, явно забавляясь. — За эти полчаса я узнал больше, чем за всё то время, что мы общаемся.
— А что было с той девушкой? С Мелиссой.
— Я долго не решался, пока не заставил себя подойти. Мне в жизни не было так страшно. Опомнился, только когда стоял рядом с ней, приглашая сходить в кино.
— Держу пари, она тебе не отказала.
— В том-то и дело, что нет! До сих пор удивляюсь: что во мне находят? Ну и… короче говоря, мы начали встречаться.
Вероятно, мы со Стейс думаем об одном: нет более привлекательных мужчин, чем те, кто не подозревают о своей красоте.
— И сколько вы провстречались?
— Мы расстались, когда я закончил школу, — отвечает он с оттенком грусти.
Воу. Ничего себе.
— Да ладно! — удивляется подруга. — Так долго? А что случилось? Она растолстела?
Он фыркает.
— Я… В общем, был настоящим мудаком. Ей надоело, что я гоняюсь за каждой юбкой.
— Вот так да… — удивленно протягивает Стейси. Она смотрит на меня, пытаясь прочесть реакцию, но я не подаю вида, что хоть сколько-нибудь задет услышанным.
Я совсем не обязан показывать, насколько я зол. Его рассказ отбрасывает меня назад, ко времени, проведенном с Фрэнсисом. Боже, ну что я за идиот, неужели снова?
— А теперь? — спрашиваю я.
— Думаю, ты, как никто другой знаешь, каким придурком я был, — говорит он, швыряя кусок хлеба воробьям.
Стейси уже не рада, что подняла эту тему. Хотя… Кто её разберёт. Она никогда и ничего не делает просто так.
— Нет, вы это видели, — мрачно произносит Грег. Мы оборачиваемся. Расположившаяся неподалеку парочка слилась в таком экстазе, что краснею даже я.
— Боже, эта динозавриха его проглотит. Вот это страсть.
— Пф. — фыркает Стейси. — Это Гайд-парк, детка. Здесь и не такое увидишь, — усмехается она.
***
— Что ты там высматриваешь?
— Посмотри на это облако.
— Похоже на лебедя.
Мы бредём к выходу из парка. День выдался прохладным, но по-весеннему свежим. Стейси идёт, задрав голову вверх, и, чтобы не упасть, держится за рукав моей куртки. Грег идёт рядом, то и дело касаясь моей ладони. Грёбаная идиллия. Я рад.
— Ага. А вон то облако смахивает на гриб. — Смотрю вверх.
— На гриб? Ты уверен, — насмешливо спрашивает Грег.
— Да иди ты!
— А это напоминает ухо, смотрите.
— Лебедь, гриб, похожий на член, и ухо. Бьюсь об заклад, это что-то да значит, — посмеивается Грег.
— Это значит, что мы надышались кислородом, — говорит Стейс. — Куда сейчас?
— Ко мне? — Мы останавливаемся.
— Слушайте. Вы не против? Сегодня суббота, и я пропускаю уже какой семейный обед. Езжайте, а я присоединюсь позже.
— О, не оставляй меня с ним, — капризничает подруга. Вместо ответа он вручает ей плед.
— Я отвезу.
— Не надо, на метро быстрее. Обещаю, что не зависну там до вечера.
— Тогда ты иди, а мы ещё пройдемся.
— Я недолго, — шепчет он, поцеловав меня в щеку, и спешит перейти через дорогу.
Мы идём вдоль по улице. Я останавливаюсь, чтобы развернуть плед и закутать в него подругу.
— Я похожа на блинчик.
— Пойдем, блинчик, нас ждут великие дела. Вот так всегда, — протягиваю, приобнимая её за плечи. — Как только думаешь, что мир прекрасен, он поворачивается задницей.
— Ты явно не о том, что Грег уехал домой. Тебя расстроило то, что он сказал?
Молчу.
— О, Майки… Всё так плохо? Ты что… О, Майк! — говорит она на мой обречённый вздох.
— Лучше посмейся, потому что от твоего сочувствия я расклеюсь.
— Перестань винить себя. Ты не виноват в том, что делают другие. Кроме того, он и сам сказал, что изменился.
— Ты правда считаешь, что люди меняются? Я только… Чёрт, я не хочу оказаться болваном. Мне надоело ошибаться.
— Мистер, не желаете букет для девушки? — Оборачиваюсь на голос, но вместо его обладателя вижу огромный букет роз. Держащий его человек настолько миниатюрен, что макушка едва виднеется над охапкой красных бутонов.
Достаю бумажник.
— Спасибо, сэр, — счастливо говорит он и обращается к Стейси: — Вам повезло с молодым человеком. Вы очень красивая пара.