Джейк отчаянно скучал по своему отряду.
«И что ты будешь делать, Джейк?» – прозвучал в его голове голос матери.
Джейк сидел неподвижно так долго, что на ветку рядом с ним сели два дрозда и стали безмятежно клевать ягоды. Они были так близко, что он мог коснуться их рукой. Дедушка с бабушкой по очереди вышли в сад и окликнули его. Он ответил, что с ним все в порядке, и они вернулись в дом.
Он спустился, когда солнце уже начало садиться. В кухне было темно, но в окне гостиной мерцал голубоватый свет телевизора.
Джейк заглянул в окно. Бабушка и дедушка смотрели новости. Он не мог расслышать, о чем говорили голоса, но на экране показывали Новую Стену с колючей проволокой и камерами наблюдения. Напротив стены стояла огромная толпа людей, размахивая бумажными листками. Там были мужчины и женщины, молодые и старики. Кто-то размахивал кувалдами и кирками, а кто-то держал на руках детей. Полицейские в защитном снаряжении и со щитами недовольно смотрели на собравшихся, но не открывали огонь.
Изображение сменилось: теперь более агрессивная толпа протестовала перед Биг-Беном.
Кто-то стоял на стремянке и кричал в мегафон. Полиция окружила толпу, опустив визоры шлемов и держа наготове тазеры и дубинки.
Джейк прочитал бегущую строку:
Англичане организовали мирную демонстрацию у Новой Стены… Митинг возле Парламента Коалиции… Министерство иностранных дел Коалиции требует от посла Шотландии объяснений по поводу инцидента с листовками… по всей Англии были разбросаны тысячи листовок, раскрывающих планы Коалиции по вживлению секретных наномикрочипов…
Так вот чем размахивали люди: листовками, сброшенными с неба.
– Да! – радостно воскликнул Джейк.
От такого нельзя отгородиться ни цензурой, ни стеной. У Беглецов все получилось.
«Мама, папа, надеюсь, вы это видите», – подумал он.
Дедушка с бабушкой услышали его голос за окном и, улыбаясь, позвали внутрь.
Когда он зашел и сел у экрана, картинка снова сменилась: люди сидели за столом перед заполненным журналистами залом. У Джейка оборвалось сердце.
– Алия, – прошептал он.
Она сидела с краю, маленькая на фоне взрослых, голова опущена, волосы закрывают лицо. Но он узнал ее. Сразу же узнал. Рядом с ней сидела женщина в строгом костюме. Джейк догадался, кто это: Алия внешне была похожа на мать. По правую руку от министра сидел белобрысый Сёрфер, тоже в костюме. По сторонам стояли полицейские.
Джейк не мог оторвать глаз от Алии и пропустил мимо ушей вопросы журналистов. Что они с ней сделали? Все ли с ней хорошо?
Сперва что-то говорил Сёрфер, потом – представитель полиции. Затем последовал вопрос, обращенный к матери Алии:
– Госпожа министр, удалось ли вам задержать банду, похитившую вашу дочь?
Миссис Хан повернулась к Алии и обняла ее за плечи. Он по-прежнему не мог видеть лицо Алии, но видел, как она вздрогнула.
– Мы сделаем все возможное, чтобы арестовать нелегалов, ответственных за похищение, – она не сводила взгляд с Алии. – Моя дочь получила серьезную эмоциональную травму, и я убеждена, что только усилия талантливого и высококвалифицированного персонала Академии помогут ей прийти в себя. Врачи заверили меня, что со временем моя дочь полностью оправится от случившегося.
Миссис Хан крепко сжала плечо дочери.
– Ты ведь хочешь в Академию, Алия?
К ужасу Джейка, девочка подняла взгляд, улыбнулась и кивнула.
– Нет! – завопил Джейк, пытаясь докричаться до нее через экран.
– Я очень хочу в Академию, – тихим голосом произнесла Алия. – Там мне станет лучше.
Журналисты наперебой начали задавать вопросы. Алия что-то шепнула на ухо матери, и та, кивнув, обратилась к репортерам:
– Извините. Моя дочь очень устала и не может больше отвечать на ваши вопросы.
И пока внимание журналистов снова было приковано к белобрысому Сёрферу, Джейк видел, как Алия встала со стула. Но перед тем, как уйти, она пристально посмотрела в камеру, словно этот взгляд был адресован только ему. Едва заметным движением она нарисовала пальцем на столе круг и коснулась его середины, ставя невидимую точку. Затем она развернулась и покинула пресс-конференцию.
«Я не оставлю ее там, – решил Джейк. – Что бы ни случилось, я ни за что не оставлю ее в Англии».
48
Прилив почти достиг высшей точки. В заливе кружилось несколько байдарок, пара виндсёрферов. Джейк брел вдоль самой кромки воды. Он не хотел думать ни о чем: ни об Англии, ни о Новой Стене, ни о Беглецах – воспоминания пробуждали в нем тоску.
Он зажмурился. Крики птиц, шепот волн, гул машин и голоса прохожих стали отчетливее. «Почему ты лучше слышишь, когда закрываешь глаза?» – подумал Джейк.