Они заставили его ждать в коридоре.
«Жаль, что рядом нет Джета. Наверное, играется с Кэсс», – размышлял мальчик.
Он прислонился к стене и взглянул на обои. Желтые птицы и зеленые листья когда-то смотрелись красиво. Но сейчас Дэви соскреб птицам головы, а бумага покрылась разводами с протекающего потолка, грязно-бурыми, как безвкусная подлива, которую добавляли по вторникам в бобы и картофель в столовой Академии.
Из-за стены доносились голоса Браконьера и Ласточки, но он не мог разобрать ни слова. Ему хотелось провалиться сквозь землю.
– Вот болван, – прошептал он, ударив себя по лбу.
Он должен был сразу уйти с Джетом. В отряде ему не рады.
– Мы решили, – прервала его мысли Ласточка и жестом показала, чтобы он вошел. – Закрой за собой дверь.
Джейк встал перед ними. За окном перестал лить дождь, и вышедшее из-за туч солнце било ему в глаза. Он видел, как по комнате кружатся пылинки, но не мог разглядеть выражения лиц своих новых друзей. Он уставился вниз, на широкие старые половицы, в щели между которыми забились перья и грязь. По краям доски были окрашены выцветшей черной краской. Все было кончено. Его выгонят из отряда. Сердце хотело выскочить из груди от отчаяния и досады. Джейк стиснул зубы и сжал кулаки в карманах. Если бы только они позволили ему остаться…
– Отряд уходит сегодня вечером.
Джейк поднял голову.
– Что?
Ласточка отвернулась и подошла к окну. Браконьер продолжил:
– Мы уходим сегодня вечером. Из-за тебя. Когда полиция найдет телефон, они поймут, что к чему, и станут искать нас. К тому же тебя поймали за кражей и преследовали через полгорода. Оставаться слишком опасно. Поэтому, как стемнеет, мы уходим.
Джейк прикусил губу. Страх пробежал по спине, как разряд тока. «Мы уходим». Все ясно. Он поборол желание заплакать и посмотрел Браконьеру в глаза.
– Я все понял. Сейчас заберу Джета и уйду.
За окном сияло солнце. До заката оставалось несколько часов. Если они с Джетом сразу пойдут к реке, то успеют пройти несколько миль до темноты. А потом рано или поздно выйдут к морю и найдут лодку. Вдвоем они поплывут во Францию, или в Голландию, или даже сразу в Шотландию. Он и Джет все гда должны быть вместе. До самой смерти.
– Ты меня слышишь? Ты остаешься в отряде, – вдруг услышал он слова Браконьера.
– Что?
– Ты остаешься в отряде. Если хочешь.
– Но я же нарушил правила, – изумился Джейк.
– Ну да, нарушил. – Ласточка повернулась к нему. – Мы выгоняли и за меньшее. Ты причинил Кэсс вред: ей надо набираться сил, а из-за тебя мы снова будем в дороге. Да, ты поступил неправильно, но из добрых намерений. Поэтому мы разрешаем тебе остаться.
– Мы тебе не родители, – добавил Браконьер. – Оступишься еще раз…
Он провел пальцем по горлу.
Джейк кивнул, быстро заморгал и опустил глаза.
Взгляд Ласточки оставался холодным.
– Так ты остаешься? – спросила она.
Джейк кивнул.
– Хорошо. Можешь идти. Пора собираться.
– Мне очень жаль, – начал было Джейк, но девушка предупреждающе вскинула руку.
– Да. Мы знаем. И хватит винить себя. От этого никому никакой пользы.
На закате Беглецы покинули убежище. Перед уходом они развесили матрасы по стенам, подмели полы, собрали мусор и выкинули еду, которую не могли оставить или унести с собой.
– Мы должны оставить все как было, – объяснил Браконьер.
– Куда мы идем? – спросил Дэви.
– Скоро узнаешь, – ответил старший. – Нам предстоит долгий путь.
14
Они шли на север всю ночь, почти без остановок, мимо погруженных в сон домов и мимо полей, на которых мирно дремали животные. Они шли молча, и мысли Джейка уносились вдаль. Он представлял себя на скалодроме: вот он карабкается вверх, ищет уступы, а внизу дожидается отец. Всё то время, пока они шли, он мысленно карабкался. Лишь однажды он оступился. Они проходили мимо небольшой деревни, на краю которой стоял обычный белый дом: ничего особенного, дом как дом. Но, проходя мимо калитки, Джейк неожиданно почуял запах маминых духов. Он витал в воздухе. Джейк вдохнул его, и у него подкосились ноги. Он упал, стукнувшись головой о холодный гравий.
Два дня они провели в лесу. Нашли поросший травой овраг в тени двух высоких деревьев – отличное место для ночлега. Неподалеку была стоянка машин, обнесенная забором. Рядом – придорожная закусочная, в мусорных баках которой беглецы искали еду и возвращались в овраг с остатками суши и бургеров, увядшим салатом и пакетиками с соусом «Тысяча островов»: Дэви его очень любил и выдавливал их до последней капли один за другим.