Выбрать главу

  Я взяла деньги, спешно засунув их в рюкзак. Мне пригодится любая сумма, кроме того, это деньги от Машиного отца, каким бы человеком он ни казался... Выгнать меня из своего дома действительно могло означать, что он пытался меня уберечь от своего мира. Он ведь сделал мне документы и оставил деньги на первое время. Я не верила в это до конца, но надеялась, хватаясь за эту мысль, как за соломинку. Только так больно...

  Открыла дверцу и зашагала к пешеходному переходу. Посмотрела налево, направо, перешла дорогу и пошла тропинкой по пустырю обратно к домам. Действовала на автомате, ибо быстро прийти в себя после увиденного и услышанного было невозможно.

  Глава 17

  Дорон

  Вот и она. Худенькая, но живая. Самый сильный человек, которого я когда-либо встречал. Сильнее меня во сто крат. Сейчас испугаю ее до смерти, но иначе нельзя. Она моя семья. И дочка.

  Сколько же я всего передумал за эти дни, просиживая в заброшенной даче на краю деревеньки. Вот теперь я понял, как выживала моя девочка. Какая бывает ледяная вода в колодце, насколько легко оступиться на прогнившем полу и подвернуть ногу, и как незабываемо пахнет пыль, сырость и старость в нежилом помещении... Дешевая лапша, черный хлеб, а потому что белый раскупили те, кто стоял в очереди раньше. Море тишины и одиночества... Мне пришлось пройти настоящий практикум терпения, так я еще был один, меня никто не трогал и не требовал заботы. Одиночество открывало мне множество новых мыслей и ощущений, которые раньше были для меня вовсе не важны.

  Боязнь заглянуть в себя глубже, ответить самому себе на вопросы, да я банальный трус, раз прятался все это время от собственной жизни, живя чужой, более удобной. Потому что можно было сказать 'так будет лучше, выгоднее, безопаснее'. Лежа на старой скрипучей раскладушке, я понял, что уперся в стену, добежав до нее огромными размашистыми шагами. Деньги? Да что ж мне их жрать теперь? Отсутствие привязанностей? Тоска, что лучше бы любить и сдохнуть в тот же миг. Чего я достиг в свои годы? Один...чтобы сдохнуть в заброшенном доме, и один, чтобы даже дурным словом меня не вспомнили, как и не было на свете бородатого Дорона...

  Даже озноб прошиб меня от этих мыслей. Тишина была оглушающей, звенящей, сводящей с ума. Детский лепет мерещился теперь мне часто, а крепко заснуть не получалось и вовсе, казалось, что усну и забуду про Каю навсегда, вернусь в свою никчемную жизнь снова.

  Нашел ее быстро по сайту фрилансеров. Отбирал тех, кто предпочитает получение наличных, и тех, кто общается с заказчиком только перепиской. На ее аватарке была героиня детского мультика, рыбка Дори, она так и оставила этот аккаунт. Дори - она дразнила меня этим забавным именем, звала... Заказ взяла быстро и выполнила быстро. Мне лишь было жаль ее труда. Но я оплачу ее работу, пусть знает, что может справиться сама, а я лишь помогу.

  Выманил ее на встречу, бессовестно соврал. Всю ночь ворочался, представляя, как мы встретимся. И говорить я не мастер, и видеть себя в зеркало было страшно. Заросшее лицо, как у первооткрывателя Сибири, да еще и шрам. Узнает незнакомца или сразу Дорона Кройца? Прости, Кая, что сделаю вновь больно...

  Разговор дается мне на редкость легко. Сотни раз прокрутив в голове все слова, оказывается, что произнести их в слух не так уж и сложно. Ей будет тяжело меня принять вновь, но Кая справится. Документы привезут на днях. А куда мы бы поехали? Все равно. Лишь бы вместе.

  - Я так долго пыталась тебя забыть, выбросить из памяти. Было так больно, тяжело. А ты опять...

  Все не важное ты говоришь. Думай о ребенке. Лучше прокляни меня, но согласись уехать.

  - Ты не случайно меня вытащила и выходила. Это шанс... для нас. И урок...для меня. - заглядываю в ее, полные слез, глаза. - Я вышел из игры. Жду документы и учусь жить снова, с чистого листа. Если ты захочешь иначе устроить свою жизнь потом, когда ребенок чуть подрастет, я не буду держать. Хотел отпустить и даже смог уже однажды, чтобы не искал тебя Брамс.

  Она плакала, не пытаясь вырвать свою руку. Я целовал ее ладонь, мягкие подушечки тонких пальчиков, такие родные и холодные.

  - Мне нужно идти. Обдумать. Ребенка на полчаса оставила.

  Протягиваю деньги, разменянные мелкими купюрами. Кая берет их и мне уже легче, что она не будет голодать. Все же она слишком худая, откуда только молоко берется? Вспоминаю сладость этого молока и особенный вкус, совсем не молочный. Тогда, в Бариново, любая еда и питье из ее рук казались волшебными.

  Провожаю взглядом маленькую фигуру. Буду писать ей сообщения в почту. Телефон неизвестный также, как и мой, наверняка, куплен с рук. Мысленно взываю к Богу, чтобы помог реализовать мой нехитрый план, вздыхаю и завожу двигатель.

  За окном мелькают перелески, и лишь сейчас я замечаю, что листва стала желтой, оранжевой, какая-то осыпалась уже, а ели стоят по-прежнему зелеными. Такие же разные эмоциональные всплески бушевали у меня в груди, от тяжелой горечи, что обрек Каю на скитания, до торжествующего вскрика, что мы будем вместе.

  Вернувшись в свое временное пристанище среди заброшенных дачных домиков, не выдерживаю и набираю сообщение.

  'Если что-то случится, дай знать. Я недалеко от вас'

  Ответ, естественно, все не приходил и не приходил. Оставив телефон на груди, прикрываю глаза и дремлю, лежа на раскладушке. Наверное, она занята малышкой, вот и молчит. Моей малышкой... Какой она вырастет? Вспомнит ли, что я не сразу появился в ее жизни?

  Только бы удался мой план. Я старался не оставить 'хвостов', выбрался из города на чужой машине. Деньги наличными с собой и небольшая 'страховка' тоже. Как будут готовы документы - можно открыть карты. Да, меня пытались уложить в клубе, но это всего лишь из-за сумки с наличкой, и если не догнали, то все, забудьте обо мне. Брамс видел меня совсем недавно, поэтому еще не хватился, но проданная доля 'ГринХилла' может вызвать большие подозрения. В любом случае подозрения будут, раз я не в городе.

  Ворочаюсь с боку на бок, не находя себе удобной позы, бережно, как хрустальный, перекладываю телефон. Надо все же что-то делать со своей внешностью. Встаю, не хотя, и направляюсь к небольшому зеркалу, закрепленному на стене импровизированной дачной кухни. Рядом с ним, на краю видавшего виды напольного шкафчика, в стакане стоят маленькая карманная расческа и старый бритвенный станок.