Я узнал ее не сразу. Какое-то время мне казалось, что я так и нахожусь в бреду, а Кая лишь мираж. Но потом, я даже позвал ее 'эээ', и она меня услышала. На ее руках ребенок, совсем маленький. Грудной. Нет, я не мог ошибиться. Это точно она. То же лицо, но короткие как у парнишки волосы и еще очень худая. Залегшие под глаза круги и торчащие ключицы.
Прокручиваю в голове последние события. 'Я тебя вытащу' - так не бывает. Она вытащила мое стокилограммовое тело и привезла сюда? Как ей это удалось? Еще убрала пули, зашила. Перевязала. Лицо все заклеено, не прикоснуться, но сам глаз не болит, значит только рассечено. Все сходится. Она же училась на медицинском!
- Я...я...это... вытащила тебя. В тебя стреляли. Что-то ты натворил хорошее, наверное...
- Пусти руку, мне ведь больно. Я живу одна и до сих пор делала все, чтобы ты остался живым. Чего шарахаешься?
- Это деревенский дом и вокруг глухомань. Навряд ли тебя тут разыщут. Я приготовлю поесть, а ты лежи и только попробуй испортить мою работу! Я тебя два часа штопала последними сантиметрами кетгута! А еще рассечение на щеке сильное, лицу нужен покой.
Она не узнает меня. Неужели настолько лицо в хлам, что не узнает? Встаю, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Охренеть... Вот это нелюдь...Да я сам себя не узнаю! И это здорово. Пусть Кая не узнает, кого тащила и спину срывала. Я только боль ей принес...
А живет она в лачуге. Крохотная деревянная изба, покосившаяся от старости. А что ты хотел, выгнав ее на улицу? Ты уже второй, кто это сделал. Сначала ее отец, теперь вот ты. А она жива и даже ребенка одна растит. Сильная маленькая женщина. А ты слабый здоровенный мужик. А ребенок... Сколько ему? Она называет ее 'принцессой', 'Машуней', это же девочка. Совсем крошка, еще не ползает. Значит, не больше полугода ей. Быть не может этого... Это сон.
Если девочка моя, да точно моя! Прямо сейчас я пошлю всю свою прежнюю жизнь ко всем чертям. Дочка... За что я получил эту награду и сумасшедшую горечь от своих же поступков... Буду молчать, чтобы не узнала по голосу. А рожа так располосована, что поделом. Не смогу ей признаться, кого она вытащила с того света.
А на что она живет? Печатает без остановки. Наверное, работы студенческие, как когда-то... Но это же копейки, как она осмелилась вернуться? Наверное, документы сделала. Я бы точно сделал. Я должен помочь ей теперь, я обязан ей дочкой и собственной жизнью...
Нахожу чистый листок в комнате и беру карандаш. Начинаю подробно писать инструкцию. Только бы она не отказалась...
Глава 7
Кайла
Я проснулась от неимоверной жажды. Тело горело и требовало воды, будто с похмелья. Машенька мирно спала, а я, шатаясь и держась за стены, побрела в кухню. Опустошив еще теплый чайник, почувствовала возвращение себя в реальность. А бандит-то где? Заглядываю в комнату.
Мужчина спал на боку, завернувшись в одеяло. Из-под подушки выглядывал листок, исписанный с двух сторон размашистым почерком. Потянула аккуратно и вернулась в кухню на цыпочках.
'Смелая девушка. Я тебе обязан и отблагодарю. Да, я не простой человек. Но человек и вижу, как тебе тяжело с ребенком одной. У меня есть сбережения. В ячейке на Московском вокзале в камере 2561 лежит спортивная сумка с деньгами. Открой ключом. Деньги настоящие, купи по пути все, что нужно тебе: продукты ребенку, лекарства, одежду. Тебя никто не отследит, об этой камере хранения никто не знает. Мне привези пару пачек и документы, которые там будут. Буду еще благодарен, если дашь моей роже зажить, подержишь у себя немного'.
Вот тебе и мычала... Ни одной грамматической ошибки и буквы достаточно ровные. А он не браток... повыше будет, может из районных смотрящих или какая там у них иерархия.
Слышу, как скрипнул матрац в комнате. Мужчина вышел в одеяле в кухню, хмуро оглядывая обстановку.
- Знакомлюсь с твоим творчеством, - машу ему листком, - знаешь, я умру от аритмии, пока еду за этой сумкой. - говорю игриво.
Он вроде попытался улыбнуться, но швы на поллица ему не дали. Вышла гримаса, заставившая приложить к лицу руку от боли.
- Куплю только продукты для ребенка, мне чужого не надо. - поспешно говорю ему.
Незнакомец хватает меня за локоть, но быстро отпускает, видя мои расширяющиеся глаза. Он быстро показывает на листок и вновь пишет.
'Возьми деньги, это мой гонорар за проведенный бой. Не криминальные, не грязные. Я прошу. Для дочки своей'.
Читаю, поверить тяжело. Чужой человек и готов вот так дать большую сумму. Хотя, я спасла его. Наверное, он не привык быть в долгу. Шанс на это небольшой, но все-таки бывают же люди...
- Ладно. Сделаю, как просишь. - вдыхаю обреченно. - Бумагу принесу тебе еще, вдруг стихи мне напишешь. - оглядываюсь с улыбкой на него, ковыляя к себе, а мужчина стоит и таращит на меня свой единственный глаз.
Все же мне кажется от знакомым, так похож...Перед отъездом плотно кормлю дочку и незнакомца. Он поглядывает, как я с ней играю на коленях. Вроде спросить что-то хочет, но молчит.
- Машенька, все, что у меня есть. - говорю мужчине.
Он жует и показывает 'большой палец вверх', типа согласен, да.
- Да, так бывает. Детки только мамам нужны, которые корячатся, рожают, кормят. У пап все ровно, почки не отваливаются.
Мужчина не поперхнулся, не перевел взгляд, лишь напрягся настолько, что затрещала ветхая наволочка на его плече.
- Полегче, помни: швы, силы и прочее. Не нервничай, я тебе не должна, потому и говорю, что думаю.
Послышались шаги на крыльце. Мужчина в один шаг оказался в сенях вместе с тарелкой. Я улыбнулась на это, закрывая на замок помещение, и позвала Татьяну. Еще немного потискала дочку и собралась уезжать.
- Силь, я тебе что накажу-то, прикупи мне крупы ячневой, а то в деревенский и не привезли, неделю уж как. А у меня молодок мой притащил, так и кормить-то чем их, окоянных? Привези...
- Привезу, Татьяна. Я скоро. Плакать Маша может, зубик у нее. Уж потерпи, ладно?
- Езжай, не боись! Своих троих подняла, с одной твоей малявкой не пропаду за два часа.