-- Вы знаете, что случилось со всеми этими людьми -- спросил Хасслейн. -- Сейчас на Земле живет около трех миллиардов людей. Возможно, чуть больше.
Зира указала на динозавров. -- А что случилось с ними?
-- Мы точно не знаем -- сказал Хасслейн. -- Очевидно, для них пришло время уйти. И они ушли. Может быть, начавшие развиваться маленькие млекопитающие съели яйца больших ящеров. Может быть, изменился климат и им стало не хватать пищи. Никто не может что-либо утверждать с уверенностью. Но не хотите ли вы сказать, что теперь настало время и для людей покинуть Землю?
-- В мое время этого еще не произошло -- сказала Зира.
-- Но господствующей расой стали обезьяны -- подсказал Хасслейн. -- А люди не разговаривают и не имеют цивилизации...
-- По крайней мере в той части Земли, где жила я -- сказала Зира.-Я устала. Нам лучше уйти отсюда. Благодарю вас -- день был просто замечательный.
-- Он может таким и остаться -- спокойно сказал Хасслейн. -- Я не стану снова давить на вас. Но вы должны понять -- это вопрос, который для меня очень важен. Для меня. Для всех нас. Что может случиться с человеческой расой? Может, мы вот-вот совершим какую-нибудь ошибку -- ошибку, которую еще можно предотвратить.
-- Но -- Зира остановилась и уставилась на него. -- Глаза ее расширились. -- Неужели вы думаете, что сможете изменить свое будущее? Но мы пришли оттуда! Оно уже случилось, мы видели его своими собственными глазами! Но оно еще не случилось сейчас -сказал Хасслейн. Он был очень серьезен. -- И ему не обязательно случаться.
-- А что же будет с нами? -- недоуменно спросила Зира. -- Если вы сделаете что-нибудь, чтобы предотвратить существование нашего мира, разве тогда мы -- я и Корнелиус -- не исчезнем?
Хасслейн покачал головой. -- Не думаю. Вы уже здесь. Вы часть настоящего, а не будущего, хоть вы и пришли из будущего.
Зира пожала плечами и отвернулась. Не глядя на него, она молча шла по коридору, каблуки ее гулко стучали по паркетному полу музея Естественной Истории. Хасслейн последовал за ней. Все так же не глядя на него, она бросила через плечо: -- Боюсь, что я ничего не понимаю в этом. У меня от этого дела даже голова разболелась.
Хасслейн рассмеялся. -- У меня тоже -- Они повернули за угол и очутились в зале приматов.
В самом центре его, подавляя своими огромными размерами, стояло чучело огромной гориллы, стоящей на задних лапах с угрожающе сжатыми кулаками. Ее мертвые стеклянные глаза неподвижно смотрели на вошедших, острые зрачки словно хотели пробуравить их насквозь. В зале были и другие экспонаты, но это чучело, казалось занимало все пространство и становилось все больше и больше, пока кроме него Зира уже ничего не видела.
Комната стремительно закружилась у нее перед глазами и Зира почувствовала дурноту. Ноги ее ослабели и она тяжело повисла на руках доктора Хасслейна. Он осторожно опустил ее на пол. Сопровождающие подбежали к ним.
-- Что случилось?
-- Мы можем чем-нибудь помочь?
-- Пошлите за доктором Диксоном -- бросил Хасслейн. -- Зира, как вы себя чувствуете?
-- Это, наверное, из-за гориллы. Это шок -- предположил морякохранник.
Зира открыла глаза. -- Ничего страшного. Просто я беременна.
-- О, Господи! -- воскликнул доктор Хасслейн. -- А мы-то таскаем вас по всем этим прогулкам и выставкам! Вас срочно надо отправить домой!
-- Доктор Диксон будет здесь с минуты на минуту -- сказал Виктор Хасслейн. Вы уверены, что достаточно хорошо себя чувствуете? Дорога домой не слишком утомила вас?
-- Все в порядке. Вы можете идти, доктор Хасслейн. Бла-- годарю вас за участие и помощь.
-- О, нет, Зира -- возразил Хасслейн. -- Я не оставлю вас здесь, пока не придет доктор Диксон. Или Корнелиус. Нет, нет, не спорьте, я настаиваю. Могу я еще что-нибудь для вас сделать?
Зира откинулась назад на диване и сбросила на пол туфли, вздохнув с облегчением. -- Честно говоря, у меня есть одно навязчивое желание...
-- В вашем положении это вполне естественно. Чего бы вам хотелось?
-- Виноградного сока Плюс.
-- Что? Боюсь, я не совсем понимаю вас.
-- Он стоит в холодильнике -- сказала Зира. -- Хо-ло-диль-ни-ке. Я правильно произношу? У нас это называется ледяной ящик.
-- Холодильник, конечно. Я достану -- Хасслейн вышел в небольшую кухоньку и открыл дверцу холодильника. На полке стояло три бутылки шампанского --Калифорния-- и он сдержанно усмехнулся. Оглядев полки, уставленные чашками и тарелками, он отыскал бокал для вина, открыл одну бутылку и наполнил его. Прихватив с собой бутылку и бокал, он вернулся в гости ную.
-- Вы это имели в виду -- спросил он. -- Виноградный сок Плюс? -- И он весело подмигнул Зире.
Она подмигнула ему в ответ. -- Но мне нельзя пить много..
-- О, ничего страшного -- вы ведь не так давно ... гм, не одна?
-- Довольно давно -- ответила Зира.
-- Ну, все равно, немного шампанского ему не повредит. А давно вы об этом узнали? -- что вы, гм, ждете ребенка?
-- Еще до начала войны.-- Она сделала большой глоток шампанского и облизала губы. -- Очень вкусно. Я узнала об этом еще до войны и это было одной из причин, по которой мы хотели спастись. Мы ведь не знали, что случится с нами.
Хасслейн достал портсигар из кармана и положил его на стол.
-- Простите, может, мне не стоит курить?
-- О, нет, что вы, это мне совсем не мешает, -- сказала Зира.-Хотя, это, ужасно глупая привычка.
-- Да, вы правы. Но приобрести ее куда проще, чем от нее избавиться.-- Он зажег спичку и закурил, оставив портсигар на кофейном столике, стоявшем напротив дивана, на котором лежала Зира. -- Вы сказали, что не знаете, против кого велась эта война?
-- Точно нет -- ответила Зира, большим глотком осушив бокал до дна. Хасслейн старательно наполнил его вновь. -- Только знаю, что это были какие-то, гм, обезьяны, которые жили под землей в соседнем районе и что наша армия решила объявить им войну.
Хасслейн понимающе кивнул головой. -- Простых жителей часто не спрашивают о таких вещах. А кто победил в этой вашей войне?
-- Это была не наша война, -- возразила Зира, ее язык уже не вполне ей повиновался. Она снова выпила. -- Это была война горилл. Они вечно с кем-нибудь воюют. А шимпанзе -- пацифисты. У нас нет врагов. -- О,-- Хасслейн вновь до краев наполнил ее бокал, потом сел в кресло и вытянул ноги. -- Сегодня был трудный день, не правда ли?
-- Немножко, -- согласилась Зира.
Они поболтали немного о музее и Хасслейн то и дело поднимался, чтобы наполнить бокал Зиры.
-- Но вы ведь, конечно, знаете, на чьей стороне была победа? -спросил в заключение Хасслейн.
-- Ни на чьей -- ответила Зира. -- Тупоголовые болваны. Мы говорили им...
Хасслейн нахмурился -- Но что же тогда случилось?
-- Когда мы были в космосе... мы увидели свет. Ослепительная вспышка -- белый свет -- это было ужасно! Казалось, что мгновенно расплавились границы всех континентов. Должно быть вся Земля погибла! Доктор Мило так считал. А потом -- о, я не знаю, что было потом, я ничего не помню. А потом мы очутились здесь. Она подняла бокал, отхлебнула еще шампанского, проливая его на стол. Несколько капель скатились по ее подбородку.
-- Я очень хочу спать. -- сказала она. -- Просто ужасно. Я думаю, мне не надо больше пить.
-- Возможно, вы правы -- согласился Хасслейн. -- Скажите, Зира, какой в вашем времени шел год?
-- Три... тысячи...девятьсот...пятьдесят пятый...
Хасслейн присвистнул.-- Это очень далеко от нашего времени. Почти две тысячи лет. Как далеко простираются ваши знания о прошлом? Самые ранние исторические хроники?
-- Я не знаю. Корнелиус знает лучше... У нас есть какие-то отчеты, копии с людских записей, они -- о вашем прошлом, доктор Хасслейн. Но ничего конкретного мы не знаем о том, что происходило больше, чем тысячу лет тому назад.
-- Понятно. Вы совсем засыпаете, Зира, а вот, наконец, и наш доктор Диксон. Он отправит вас в постель.-- Хасслейн взял со стола свой портсигар -- в комнату вошел Льюис.
-- Ну, как вы? -- с беспокойством спросил он. -- Мне сказали, что вы потеряли сознание.
-- Беспокоиться не о чем -- заверил его Хасслейн. -- Хотя, вы ведь, наверное, не знаете. Мадам Зира скоро станет матерью. Я оставляю вас с вашей пациенткой, доктор Диксон. Всего хорошего.