— Значит, так, давайте-ка посмотрим. — Он расправил карту, а Окджа тем временем расставила газировку.
Суджа отказалась, а Чин и Хёк открыли себе по банке.
— Сейчас мы здесь. — Чон показал место на карте. — Вам нужно будет сесть на автобус, идущий от вокзала в Тунхуа до Шеньяна. — Он передвинул палец западнее.
— На автовокзал я вас могу отвезти, — предложил Хёк.
— Спасибо, — поблагодарил Чин.
Чон продолжил:
— Из Шеньяна на поезде доедете до Тяньцзиня, это к югу от Пекина. — Он сдвинул палец в юго-западном направлении.
— Это примерно на одной широте с Пхеньяном, — заметил Чин.
— Так близко, но при этом очень далеко. — Чон криво улыбнулся. — Я знаю одну семью в Тяньцзине, которая может подсобить вам. Я им позвоню, и вы сможете у них переночевать. Оттуда вам нужно будет ехать на юго-запад в Сиань и дальше на юг до Чунцина. На это уйдет шесть или семь дней, если добираться автобусом или поездом, и здесь ваше путешествие по Китаю приблизится к завершению. А там уже наш знакомый посредник направит вас дальше. Через границу придется перейти пешком и отправиться в джунгли Мьянмы или Лаоса, в зависимости от того, какой попадется проводник. Посредник все устроит. Расплатиться с ними со всеми можете в китайских юанях. Деньги всегда держите при себе. Эти джунгли опасны. Там, в Золотом треугольнике, процветает контрабанда.
Суджа и Чин следили за пальцем Чона, двигавшимся по карте вдоль тонких изогнутых линий, которые связывали одну черную точку на карте с другой. Страшно было подумать о том, какое расстояние им придется преодолеть: впереди их ждали сотни и тысячи миль.
— В этой части маршрута вам придется идти пешком по горам. — Чон посмотрел на Суджу. — Ты справишься с переходом?
— Да, — без колебаний ответила Суджа и посмотрела на свои туфли и сумку, стоящую у ног. Она подумала о том, что у нее нет смены одежды. — Там будет холодно?
— Нет. Жарко. Это теплые страны.
— О! — одновременно вырвалось у Суджи и Чина.
— Я слышал, что в джунглях усиленно патрулируют пограничники. Некоторые люди, проделав весь этот путь, там… — Чон щелкнул пальцами. — Короче, иногда их ловят и высылают обратно в Северную Корею. — Он посмотрел на озабоченные лица Суджи и Чина и быстро добавил: — Но вы оба молоды, здоровы и умны. — Чон постучал себя пальцем по голове. — Вы пройдете без проблем.
Суджа откинула с лица прядь волос и неуверенно улыбнулась.
Окджа перебила мужа:
— Чон, ты совсем запугал этих несчастных людей. Предлагаю пойти в дом и устроить наших гостей. Хёк, ты сможешь в ближайшее время узнать стоимость этого ожерелья?
— Да. Сначала мне надо будет показаться на работе, а потом я смогу выскочить в обед и заглянуть в парочку мест, где на него посмотрят и оценят. — Он нерешительно посмотрел на Чина. — Не знаю, может, тебе хотелось бы поехать со мной, или…
— Я тебе доверяю, Хёк. — Чин с улыбкой ткнул друга локтем. — Не уверен, что доверил бы тебе миску риса, когда ты голоден, но ожерелье ты можешь взять. Спасибо тебе за помощь, брат!
— Как бы то ни было, вам, наверное, лучше залечь на дно, — сказал Хёк. — Парни Сержанта будут вас искать.
Чин кивнул.
— Хорошо, — сказала Окджа, вставая. — Мы сделаем несколько звонков, поговорим с посредником и посмотрим, что он сможет для вас сделать.
— Звучит неплохо, — улыбнулась Суджа. — Мы, наверное, сейчас обсудим все между собой, а потом придем к вам.
— Тогда увидимся в доме. — Окджа собрала пустые банки из-под газировки. Две неначатые и рисовые крекеры она оставила на столе. — Чувствуйте себя как дома.
Когда все вышли, Чин и Суджа еще раз проследили по карте проложенный Чоном маршрут и подсчитали, сколько миль им предстояло преодолеть и сколько дней это может занять.
Чин глубоко вздохнул, изучая маршрут:
— Что скажешь по этому поводу?
— Что я скажу по поводу…
— По поводу того, чтобы все это пройти. Я и не представлял, что нам придется преодолеть такое расстояние ради того, чтобы выбраться из Китая. И я не знаю, что лучше: быть пойманными в пути или остаться, затаиться и найти здесь работу. — Его рука скользнула по красновато-коричневой кроличьей шкурке, и он рассеянно погладил ее, запустив пальцы в мягкий мех.
— Что ж, если мы попробуем, то по крайней мере у нас появится возможность жить свободной жизнью. А если останемся, наши шансы только уменьшатся, — сказала Суджа.
— Да, — задумчиво кивнул Чин, глядя на кроличью шкурку. — Знаешь, я впервые имел дело с кроличьей шкурой здесь, в Китае. Сержант дал нам с напарником фургон и сказал, что у нас должна быть доставка от скорняка в восточной части Яньцзи. — Суджа подалась вперед и слушала, положив подбородок на руку. Она ничего не знала о работе, которую Чину приходилось выполнять для Сержанта. — Я думал, мы будем забирать соболий или норковый мех, но когда мы приехали в Яньцзи, то оказались в старом районе с традиционными домами. Знаешь, бывают такие с тростниковыми крышами и обнесенными стеной дворами. Мы подъехали к указанному адресу, и там оказались хлипкие проволочные клетки, составленные вдоль дороги. Они были набиты белыми кроликами, которые подергивали ушами и смотрели на нас жуткими красными, как леденцы, глазами. Под крышей того дома виднелись окровавленные крюки, на которых подвешивали и свежевали кроликов. — Чин ненадолго умолк. — Я вспомнил о тех кроликах в клетках, которые не понимали, что окажутся следующими на колоде для рубки мяса, и мне пришла в голову мысль, что такая же история происходит с северокорейцами в Китае. Мы живем в клетке и не знаем, когда придет наше время.