тут Эмануель Васильевна даже слегка как бы задохнулась, неизвестная ей рука добралась до сокровенного!
— …Перед нами, субъект в течении долгого ряда лет сформировал в своем менталитете пренебрежительное отношение к государственным органам, законам и его представителям. Я считаю — ни какие обращения к субъекту, основанные на его совести, любви к Родине и русскому народу невозможны в принципе. Субъект аполитичен, космополитичен, бессовестен, циничен, преступен в сути своей, аморален, ленив и жаден. Только последнее дает нам определенную надежду на выполнение операции…
Эмануель Васильевна несколько раз глубоко-глубоко вздохнула, эта неизвестная рука видимо собралась довести ее до конечной точки, то-есть оргазма! и продолжила:
— Если субъект будет поставлен перед выбором — потерять все или получить часть, он выберет второе. Я рекомендую подход к субъекту основать на моей рекомендации и обратить внимание на его жадность. Так же рекомендую подход к субъекту на нейтральной территории, на так называемой своей территории субъект будет себя чувствовать более уверенным. У меня все!
Последнии слова Эмануель Васильевна почти выкрикнула и грузно уселась на стул. В промежности было мокро, перед глазами разноцветные круги, большие груди вздымались и опадали как волны… Эмануель Васильевна впервые в своей жизни получила оргазм. Впервые на оперативке…
— Ну что же, мы ознакомились с докладом нашего психолога. У кого будут какие-либо дополнения, вопросы, замечания, коментарии? Прошу активно работать, шевелите мозгами, господа офицеры, -
полковник Захарьев прищурился в сгустившийся сумрак, проклятая конспирация, покой нам только снится, но зато Родина может спать спокойно. Полковник Грищук почесывая Максика за ушами, рассуждал — интересно, сколько бы мне отвалил это Наследник за информацию об предстоящей попытке дележа неизвестного ему наследства? Естественно рассуждал чисто теоретически, ведь полковник Грищук был патриот России и офицер ФСБ, а это хоть что-то, но значит…
— Ну что же, раз ни у кого нет ни каких дополнений, вопросов, замечаний, коментариев, то будем расходиться, по одному господа офицеры, по одному. Завтра всех жду в месте номер семнадцать в десять ноль ноль для получения оперативного задания. Попрошу не опаздывать.
Господа офицеры, стараясь не стучать стульями и остальной мебелью, выбирались из тесной комнаты в зал библиотеки. Немногочисленные посетители русской библиотеки с удивлением смотрели на поток плечистых мужчин, распаренных, с мокрыми красными лицами выходящими из-за книжных шкафов. Библиотекарь Ирина Павловна, майора ФСБ Шинкарева, попыталась хоть немного скрасить негативное впечетление читателей от происходящей картины:
— Это у нас здесь по вторникам проходят собрания друзей русской поэзии.
Это было просто поэма — пошатываясь прошла Эмануель Васильевна, просто поэма, "Бахчисарайский фонтан", "Мцыри", просто "Шехерезада"… Не смотря на данное ей родителями имя, Эмануель Васильевна была воспитанна на классических образцах русской литературы.
5.
На следующее утро Алекс и Павел, как всегда проскользнув все через ту же неизвестную вроде бы полиции калитку, и усевшись в вызванное заранее такси, помчались. Помчались в сторону Виноград, что в общем-то недалеко от их Центра, а там их как уже стало привычным в последнее время, должен был ждать агент новой фирмы по все тому же делу — нахождение и покупка участка для построения первого в мире хиппового государства. В такси Алекс бдительно оглядывался, но ни хрена подозрительного сзади вроде бы было не было, в потоке машин различнейших марок и цветов он не заметил ни одной подозрительной. Алекс не был профессионалом в шпионском деле, к тому же годы прожитые в алкогольном угаре и месяцы в наркомановском дыму сделали свое страшное дело. Он в упор не видел крадущуюся прямо за их такси шкоду-фелицию все того же бодрого цвета — серого. Над автомобилем болталась длинная антенна, в автомобиле сидело двое мужчин очень незаметной внешности — черные очки, темные костюмы, аккуратные галстуки…