Меняется ночь. Безлунное небо романтизирует непрактичное, а яд вкусен. Но неизбежное восходит вместе с солнцем, и дневной свет служит напоминанием о том, что нам есть что терять.
— Дай нам шанс, Лидия, — шепчет Талант. Он хватает меня за бедра своими большими руками и заставляет повернуться к нему лицом. Он прячет лицо в изгибе между моим плечом и шеей и вдыхает мою обнаженную кожу.
Я провожу руками по его рукам.
— Не трать на меня свои шансы. Я не стою того.
Он смеется мне в кожу и говорит.
— Конечно стоишь.
Неожиданно двери пожарной лестницы открываются, и появляется Уайлдер Ридж. Он — силуэт, очерченный ярким светом изнутри, в отличие от нашего темного убежища. Я как бы хочу выцарапать ему глаза за то, что он сократил мое время с Талантом, но это отрезвляющий пример того, что будет, если мы с Талантом попытаемся завязать отношения.
Если бы я задалась вопросом, знал ли Уайлдер, кто я, до сегодняшнего вечера, я бы стала верующей. Степень его неодобрения поглощает все пространство на балконе, загоняя Таланта и меня в угол. Большой брат позволяет дверям захлопнуться за собой, и желто-оранжевый свет отбрасывает зловещие тени на его лицо.
Он не злодей в нашей истории.
Но это мучительная основа для того, что возможно.
Если бы золотое дитя Гранд-Хейвена отдало свое сердце такому мусору, как я, явилась бы толпа спасителей, чтобы сжечь ведьму на костре и спасти его от зла.
Порочность, которую некоторые с удовольствием трахнули бы за две тысячи долларов за час до убийства.
И, судя по всему, Уайлдер возглавляет банду потенциальных героев.
Он старый добрый святой.
Талант не поворачивается лицом к своему брату.
— Меня не было пятнадцати минут, Уайлд.
Уайлдер засовывает руки в карманы.
— Ты не прокрался сюда незамеченным.
Ухмылка расползается по великолепным губам Таланта, и он говорит через плечо, не отворачиваясь от меня.
— Какая крыса настучала и рассказала тебе, где я?
Глаза Уайлдера тянутся к звездам, и он раздраженно выдыхает.
— Папа хочет, чтобы ты вышел на сцену для церемонии проверки. Я не могу уйти, пока она не будет закончена. Давай покончим с этим дерьмом, Талант, и ты можешь делать что угодно и с кем угодно.
Глаза Таланта закрываются, и он бормочет.
— Блять.
— Тебе нужно идти, — шепчу я, упираясь ладонями ему в грудь, чтобы оттолкнуть, если он откажется.
Ничто не может вызвать большего скандала, чем отсутствие младшего сына Риджа во время гигантской церемонии проверки после того, как распространились слухи о том, что он сбежал на улицу с грудастой брюнеткой.
— Хочешь спуститься со мной? Я ненадолго.
— Нет, — говорю я, изображая улыбку для его удобства, — Я собираюсь остаться здесь еще немного.
Он запрокидывает мой подбородок и ищет в моих глазах ложь. Он ее не найдет. Я сделала всю карьеру на лжи и секретах. Мое бесстрастное выражение лица непоколебимо, даже когда тепло, которое он зажег во мне своим поцелуем, замерзает, и мое сердце возобновляет свой притупленный ритм.
— Мы еще не закончили этот разговор, — он подносит мои костяшки пальцев ко рту и целует их, — Не исчезай. Я знаю где ты живешь.
Мне срочно нужно найти новую квартиру, я думаю про себя, наблюдая, как он исчезает со своим братом. Я трясу выдвижную лестницу, прикрепленную сбоку от пожарного балкона, чтобы проверить ее прочность. Мне нужно сбросить каблуки, чтобы спуститься вниз, не сломав себе шею, но я не ненавижу свои шансы спуститься целой и невредимой. А если я упаду и сломаю кость, это будет не так больно, как войти внутрь, чтобы увидеть Таланта.
Сломанные кости срастаются.
Мое сердце еще не оправилось от горя, которое я пережила, когда потеряла маму. Я не могу пройти через это снова с Талантом.
Мои Christian Louboutin остаются на ногах, и я возвращаюсь на торжество с гордо поднятой головой и узлом в животе. Я отдала Камиллу волкам, но не позволю им съесть ее живьем.
Я прибываю вовремя, чтобы увидеть, как Талант, Уайлдер и их отец Дэвид в центре внимания представляют их вклад в фонд «Карусель любви». Дэвид Ридж ниже ростом, чем его сыновья, и лучше умеет изображать на лице настоящую улыбку для камер. Уайлдер улыбается, но я знаю, что он планирует уйти, как только закончится его время на сцене. Талант не утруждает себя театральностью. Он не поправил галстук перед тем, как присоединиться к своей семье, и его взгляд продолжает мелькать в сторону второго уровня склада.
Бармен кладет передо мной салфетку и спрашивает, не хочу ли я выпить, когда вернусь на свое место.
— Просто газировку, пожалуйста, — я хотела бы заказать виски, чтобы имитировать вкус Таланта во рту, но уже почти пора идти.
Мы с Камиллой встречаемся глазами через всю комнату, и выражение ее лица заметно успокаивается, когда она замечает меня. Я не должна была оставлять ее одну надолго, но тревога, которую она, возможно испытывала из-за моего исчезновения, не помешала прогрессу, которого она добилась в комнате. Спикер ассамблеи штата Калифорния и соучредитель сегодняшней благотворительной организации ведет Камиллу к группе людей, стоящих рядом со сценой, откуда уходят Риджи. Музыка снова включается, и свет гаснет, открывая танцпол до конца ночи. Деньги собраны, так что теперь пришло время грешникам грешить.
Талант не заметил, как я вернулась на свое место в баре и спешит со сцены к лифту. Я сомневаюсь в том, что это виски, и думаю, смогу ли я выпить его, забрать Камиллу, не устраивая сцены, и убраться к чертям отсюда за то время, которое Таланту потребуется, чтобы понять, что я не жду его на пожарной лестнице, когда замечаю, как Уайлдер Ридж наблюдает за Камиллой.
Член законодательного собрания, кто бы там ни был, рассмешил ее чем-то, а Уайлдер выглядит… удивленным, ревнивым, задумчивым? Он делает шаг ближе к ней, но резко останавливается и прячет руки в карманы.
— Что за…
— Привет, Кара, — шепчет одна из девушек Инес, проходя мимо меня. Она подмигивает, как будто мы члены одного гребаного клуба, и мое раздражение отвлекает меня на достаточно долгое время, чтобы я потеряла Уайлдера из виду.
Пока он не отодвигает табурет рядом со мной.
Уайлдер кладет немного наличных на стойку и заказывает два Джонни Уокера. Предпочтение качественному виски должно быть уделом Риджей, и я не злюсь по этому поводу.
Он протягивает мне стакан и говорит.
— Я собираюсь сделать это быстро, потому что вернется мой брат, и я не хочу его расстраивать.
— Он ребенок или что? — спрашиваю я, потягивая свой напиток.
Уайлдер коротко смеется и смотрит на свои наручные часы.
— Он мой младший брат, да.
Потягивание занимает слишком много времени, и я выпиваю весь стакан залпом, наполняя щеки виски, прежде чем проглотить — как делают в такой формальной ситуации, как эта.
Уайлдера не смущают мои дурные манеры. Он остается в образе достойного, богатого ребенка, которым он и является, и смакует свой алкоголь.
— Он знает, на кого ты работаешь?
— Ага, — говорю я, слизывая ванильный аромат с губ, — Кстати, ты можете поблагодарить за это Филиппа Фогеля. Я на самом деле удивлена, что не вижу его здесь сегодня вечером. Он нанял эскортницу, чтобы трахнуть твоего брата в его офисе. Хорошее место. Скажи, у твоего офиса такой же вид, как и у Таланта?
Уайлдер улыбается в свой стакан, и этот сукин сын имеет наглость сказать.
— Он еще лучше.
— Я скажу об этом Меган. Я видела, как ты смотрел на нее. Тебе понравилось то, что ты увидел?