Телефон этого месяца в пределах досягаемости, преследующий и тихий, потому что Талант предоставил мне возможность связаться с ним на этот раз.
— Не заставляй меня ждать весь день, — сказал он, — Я ждал тебя достаточно долго.
Позвонить ему слишком сложно — как один телефонный звонок может склонить чашу весов и изменить все на неопределенный срок. Мой образ жизни висит на волоске все это время? Всегда ли я была в одном решении от нового пути? Поэтому я никогда не отступала от своих правил?
Завтра десятилетняя годовщина смерти Крикет. Десять лет как я все еще расплачиваюсь за выбор, который она сделала в своей жизни, потому что без колебаний продолжила с того места, на котором она остановилась.
Я так много пропустила.
Но Крикет так и не нашла кого-то вроде Таланта Риджа, человека, который знает обо мне только худшее и не боится слушать об остальном. Если бы она встретила кого-то вроде него, это, возможно, дало бы ей шанс изменить направление.
Вот почему я тянусь к телефону и набираю его номер, который знаю наизусть.
Прижав колени к груди, я подношу телефон к уху и считаю, сколько раз он звонит.
Раз, два, три и…
— Привет? — отвечает он осторожным тоном, как будто может напугать меня, если будет говорить слишком громко или двигаться слишком резко. Как будто он знал, что это буду я, еще до того, как ответил на звонок.
Я держу телефон между ухом и плечом и наношу бархатистый крем для бритья от колена до лодыжки.
— Ты так много обо мне не знаешь, Талант. Ты не захочешь меня после, — я смачиваю бритву теплой водой и провожу ею от ахиллесовой пятки вверх по икре.
Он выдыхает низкий звонкий смех и спрашивает.
— У тебя есть ручка?
Я брею коленную чашечку.
— Нет, я в ванне.
Талант соблазнительно стонет.
— Не говори со мной так, иначе мы никогда не дойдем до того, чего я еще не знаю о тебе.
Невольно улыбаясь, я спрашиваю, зачем мне ручка.
— Записать мой адрес. Ты приедешь, — говорит он.
Бритва выскальзывает из моих пальцев и падает на дно ванны, где может скрываться и моя способность говорить. Он хочет, чтобы я приехала к нему?
— Не убегай от меня снова, детка, — говорит он. Звук шороха передается через приемник. Я слышу отчетливый звон связки ключей, — Не бери в голову. Черт возьми. Я сам приеду за тобой.
Я опускаю ноги в воду, и остатки крема для бритья мутят воду, прилипая к краям ванны.
— Талант, я…
— Лидия, у меня есть один выходной, и я собираюсь провести его с тобой. Ты собираешься приехать ко мне или мне нужно приехать к тебе?
Выпустив нижнюю губу из-под зубов, я говорю.
— Ты не спросил, есть ли у меня сегодня выходной.
— Он есть, — без колебаний отвечает он, — И если я имею к этому какое-то отношение, то отныне у тебя каждый день — выходной.
Электрическое пробуждение шевелится во мне, подобно огню, лижет мои локти и колени, пульсирует в челюсти и тыкает в уголки губ. Я кладу лоб на колено и закрываю глаза, борясь с улыбкой. Я боюсь, что возбуждение запустит части меня, которые я считала несуществующими. Предвкушение предназначено для тех, кому есть чего ожидать, а когда я в последний раз с нетерпением ждала чего-то значительного?
Он сказал, что у него один выходной.
Я могу дать ему это и вернуться вовремя, чтобы оплакать Крикет.
— Можешь отправить свой адрес на номер, с которого я тебе звоню? — я проигрываю битву воли против своей улыбки, и мои губы высоко изгибаются.
— Да, я напишу тебе, — голос Таланта мечтателен, и моя улыбка становится шире, — У тебя есть час, чтобы добраться сюда, или я появлюсь на твоем пороге.
Мой следующий телефонный звонок — Инес. Она не отвечает в первый раз. Звоню еще дважды.
— Кара, я соскучилась по твоему голосу, stellina — звездочка, — странно, что она назвала меня Карой, хотя она единственный человек в моей жизни, который настаивает на использовании имени Лидия, но я не придаю этому особого значения. Пятьдесят семь минут, и я снова увижу Таланта, — Скажи мне, как ты? Как Камилла? У нас не было возможности поговорить, мне очень жаль.
— Хорошо, — говорю я, вылезая из ванны. Струи воды стекают с моего тела, пропитывая хлопковый коврик под ногами, — Гала был…
— Мы вернемся к этому позже, — внезапно говорит она.
Я заворачиваюсь в полотенце и стою у шкафа, не зная, надеть ли мне что-то провокационное или наряд, который наденет нормальная девушка, чтобы увидеть человека, в которого она влюблена. Я никогда не делала этого раньше. Что надевают нормальные двадцатишестилетние женщины, чтобы увидеть человека, в которого они влюблены?
Я могу загуглить.
— Я позвонила, потому что мне нужно отменить этот день, — пока я достаю из ящиков разную одежду, ничего не кажется правильным. Как бы я одевалась, если бы не была шлюхой? В детстве я носила поношенную одежду, и одежду из комиссионных магазинов. Все аксессуары, которые у меня были, ужн потеряны и найдены в клубе. Мы с Крикет весело копались в коробке, удивляясь тому, что люди оставляли после себя, когда их отвлекали сиськи и задница. Это не менялось до тех пор, пока Инес не познакомила меня с новой клиентурой, и мне пришлось одеваться как высококлассная эскортница.
Но что мне нравится?
В выходные я ношу пижаму. Если только мне не надо уходить, тогда я надеваю леггинсы.
Добро пожаловать в твою жизнь, думаю я про себя. Ты даже не знаешь, как одеться.
— Отлично, — говорит Инес, — Мы можем перенести на другое время.
Ошеломленная неестественной пикантностью в ее тоне, я бросаю на пол черное белье вместе с кучей спортивных штанов и мини-юбок. За тридцать дней я нарушила свой график больше раз, чем за последние восемь лет работы на Инес. Она держит меня на пьедестале отдельно от других в «Молчании», но у нее есть бизнес, которым нужно управлять. Если мне не платят, то и ей тоже. Я ожидала, что она устроит сцену, особенно из-за такого ценного человека, как окружной прокурор. Это слишком просто.
— Инес, что происходит? Ты ведешь себя странно.
— Вообще-то, Кара, — говорит она. Это уже дважды, и теперь я точно знаю, что у нас проблема, — Я хочу с тобой кое о чем поговорить, но мы не можем сделать это по телефону.
— Я могу встретиться с тобой завтра в «Молчании», — говорю я, садясь за свой туалетный столик. Вода стекает с кончиков моих волос.
— «Молчание» небезопасен.
Резко вдохнув, я хватаюсь за край стула и говорю.
— Что, черт возьми, ты имеешь в виду, говоря что «Молчание» небезопасен. Инес, все в порядке? Где ты?
— Все будет хорошо, — ее голос возвращается к своей обычной уверенности, но мой разум кричит, — Годовщина смерти твоей матери завтра, я права?
Запустив пальцы в мокрые волосы, я не могу сосредоточиться на круге проблем, вращающихся в моей голове. Годовщина смерти Крикет завтра. Инес уклоняется, а у меня мало времени, чтобы добраться до дома Таланта.
— Да, — говорю я.
— Послушай меня, дорогая. Приходи ко мне домой, я приготовлю ужин. Мы можем поделиться историями о мертвых за бутылкой вина.
— И ты расскажешь мне, что, черт возьми, происходит?
— Да, мы поговорим.
Сдаваясь, я опускаю плечи и выдыхаю.
— Тогда я буду завтра.
— Не беспокойся о сегодняшней встрече, — почти задним числом говорит Инес, — Это вне твоего расписания на неопределенный срок. Нет необходимости переносить.