Парень в притворном ужасе прижал к груди кепку. Верена поняла, что выразилась недостаточно ясно. Густо покраснев, она поправилась:
— Нет, не та, что на тебе. У тебя есть другой костюм, который я могла бы у тебя купить?
При упоминании о деньгах глаза матроса загорелись.
— Насколько она тебе дорога?
Верена опустила руку в кошелек и достала пригоршню серебра.
Брови юноши подпрыгнули.
— Чтоб мне провалиться, мисс! Это меня устроит! Оставайтесь здесь. Заплатите за завтрак, и встретимся снаружи через пятнадцать минут. Задаток в один шиллинг, вот все, чего я прошу.
Верена вручила парнишке шиллинг, надеясь, что тот окажется честным. Впрочем, его лицо показалось девушке открытым.
Верена поспешила расплатиться за свою еду и завтрак матроса, оставила официантке двухпенсовик на чай и покинула магазин, решив ждать снаружи.
Потянулись долгие минуты, и Верене стало казаться, что она стоит здесь как минимум полчаса.
Девушка собралась было сдаться и уйти прочь, потому что чувствовала себя бессовестно обманутой, как вдруг увидела матроса, бегущего к ней с мешком в руках.
— Вот, — выдохнул он, приблизившись к Верене. — Вещи нестиранные и немного помятые.
— Ничего страшного, подойдут, — ответила Верена, отдавая пятнадцать шиллингов.
— Ну, всего хорошего, мисс, — сказал парнишка, дотрагиваясь до кепки. — Спасибо за завтрак.
— Нет, это я должна тебя благодарить.
Верена помахала вслед удаляющейся фигурке моряка, и тот исчез в лабиринте улиц. Девушка заглянула в мешок и не сразу пришла в себя от несвежего запаха, ударившего ей в нос.
Вернувшись к зданию кассы, она незаметно вошла внутрь. Молодой человек с усами уже не сидел за конторкой. Его место занял мужчина постарше, с аккуратными короткими баками рыжего цвета и лоснящимся лицом. Он складывал колонку цифр и почти не обратил на Верену внимания.
Девушка пробралась в уборную и втиснулась с багажом в одну из кабинок. Затем как можно скорее облачилась в форму, состоящую из рубашки, куртки, брюк и кепки.
— А теперь последний штрих! — воскликнула она, покидая кабинку и ставя косметичку на бортик раковины.
Щелкнул замок сумочки, и Верена принялась перебирать содержимое.
— Ах, вот они где.
Девушка извлекла из сумочки швейные ножницы, сняла с головы кепку и глубоко вздохнула.
Одним ловким движением она срезала густую прядь спереди, потом еще одну сбоку, и так до тех пор, пока раковина не наполнилась огромным ворохом блестящих черных волос.
Девушка взглянула на себя в грязное зеркало над раковиной. Она с трудом узнала лицо, глядящее на нее. Теперь, когда волосы едва доходили до ушей, ее аккуратные черты оказались в центре внимания, как и багрово-красная отметина на месте удара, который она получила сегодня утром.
Преображение было таким поразительным, что Верена невольно открыла рот.
«Я выгляжу как мальчишка!»
Водрузив кепку на остриженную голову, девушка бросила последний взгляд на свое отражение и покинула уборную.
Смело подойдя к конторке, она подождала, пока кассир обратит на нее внимание.
— Слушаю вас, молодой человек?
Все чувства Верены обострились в немом волнении. Она знала, что должна теперь делать. Изобразив ужасающий французский акцент и понизив голос до хрипоты, чтобы выглядеть как можно правдоподобнее, девушка обратилась к кассиру.
— Pardon ,месье, кто месье, который искать шеф-повара?
Верена повысила голос в конце предложения, подражая барышням из пансиона для благородных девиц, которые делали так, когда пытались говорить по-английски.
Мужчина за конторкой, казалось, немного встревожился. Он повысил голос и принялся указывать направление.
— Вам нужен «Морской конек»! — воскликнул кассир. — Спросите капитана Джеймса Макдональда.
Верена с трудом сдерживала улыбку. Она так часто наблюдала это представление, когда сталкивалась в Париже с английскими туристами.
— Merci ,месье, э-э, где «Морской конек»?
Девушка говорила медленно, как будто каждое слово давалось ей с трудом.
Рыжеволосый мужчина отчаянно жестикулировал.
— Поверните налево, налевона пирсе, и он будет справа. Bon[9] , ага?
Верена опять улыбнулась:
—
Oui, oui, bon[10]
.
Девушка вышла на улицу, насмешливо улыбаясь слабым попыткам кассира заговорить по-французски.
Сердце Верены бешено застучало, когда она подошла к докам, где было пришвартовано множество прекрасных судов. Интересно, думала она, что за корабль этот «Морской конек»? Она прошла мимо бригов, стоявших вперемежку с маленькими лодками, и, наконец, заметила великолепный пароход в конце ряда.
«Должно быть, это он. Сердцем чувствую».
И действительно, на борту парохода значилось: «Морской конек».
«Какое странное название для такого современного судна, — подумала Верена. Ее сердце снова заколотилось, когда она стала подниматься по сходням. — Нужно сказать, я не ожидала такой новизны. Мне представлялось что-то под парусами».
Оказавшись на палубе, Верена заметила, что идет подготовка к отплытию. Матросы грузили бочки и бочонки, а еще девушка заметила ящик со скумбрией, вероятно, пойманной сегодня же утром. Чешуя рыбы ярко блестела на солнце. Имелись тут и мешки с зерном; а поверх нескольких связок лука и косичек чеснока Верена, к своему удивлению, увидела нитку мускатного ореха.
«Весьма необычно для английского джентльмена, — рассудила девушка. — Похоже, этот человек может похвастаться исключительно тонким вкусом».
В этот миг Верена заметила высокого седого джентльмена, стоящего у мостика. По форме девушка догадалась, что это, должно быть, капитан. На нем была фуражка с белым околышем, а в руке он держал карманные часы.
— Поторапливайтесь, — кричал он снующим туда-сюда матросам, — мы отплываем с вечерним приливом, а нам еще надо погрузить весь багаж его светлости.
— Да, да, капитан, — хором отвечали ему.
Едва дыша от волнения, Верена подошла к высокому мужчине.
—
Capitaine
Капитан резко повернулся и внимательно вгляделся в нее, прежде чем ответить.
— Да.
— Я по поводу должности шеф-повара для месье.
Капитан снова уставился на Верену. На какой-то ужасный миг ей показалось, что ее раскроют.
—
Je
По-прежнему храня молчание, капитан не пошевелил даже пальцем.
«Да что с ним такое? — подумала девушка. — Почему он мне не отвечает?»
Капитан подал ей знак следовать за собой.
«Интересно, куда он меня ведет? О Господи, очень надеюсь, что он не пойдет со мной прямиком к хозяину и меня не упрячут в тюрьму, и не передадут полиции».
Они спускались по узкой лестнице. Стены и полы были сделаны из листовой стали, скрепленной болтами, и каждый шаг по ступенькам отдавался гулким эхом.
Наконец, капитан дошел до частично застекленной двери, на которой значилось «Камбуз».
Он толкнул дверь и прямиком зашел в комнату, велев Верене идти следом.
Девушка собралась было возмутиться подобной грубостью, но тут вспомнила, что для всех она мужчина, и капитан обращается с ней как с любым членом команды.
«Надо привыкать, — пожурила она себя. — Я больше не леди Верена Росслин, а простой повар, Жан Арман. Я должна приучить себя не ожидать любезностей, которыми меня баловали раньше».