Одернув подол плаща, она сквозь зубы процедила:
–Твои вещи около двери. Не смей больше показываться мне на глаза. Я не хочу иметь с тобой ничего общего. Ты предал меня.
Повернувшись, на несгибаемых ногах, чрезвычайно прямая, она пошла вдоль дома. Он сел в машину и стал сопровождать ее, медленно плетясь рядом. Она лишь раз уничижительно посмотрела в его сторону, и пожалела о том, что сумка была почти пустая, и не принесла повреждений машине.
Следующую неделю Слава каждое утро встречал ее у подъезда, но уже не подходил и не пытался заговорить. Выходя после работы, она каждый вечер видела его, стоящего у машины, жалкого, опустившего голову. Каждый вечер на пороге ее встречал чемодан с вещами, стоящий ровно так, как она оставила его тогда, в порыве гнева прикатив к двери. Каждое утро Света хотела взять этот чемодан и подкатить к машине, но в последний момент она останавливалась, думая о том, что придется закатывать его вновь, если именно в это утро Слава бросит свои нелепые попытки помириться.
Однако он не сдавался. Шла неделя за неделей, и вот в одно уже летнее утро, разбуженная пеньем птиц, Света распахнула шторы. На подоконнике сидела вереница голубей, беспрестанно курлыкая. Один, иссиня-серый, глазом косил на Свету. Она хотела прогнать пернатых жителей города, но вдруг к горлу подступила тошнота, девушка бросилась в туалет и тут же всё поняла: она была беременна. Неожиданная догадка застала врасплох. В этот момент в двери заскрежетал ключ. Света наспех умылась и вышла навстречу раннему гостю.
Слава вытягивал ручку из чемодана. Он бросил тяжелый взгляд на жену и сказал:
–Я больше тебя не потревожу. Видимо, нас, правда, уже ничего не держит вместе.
Но она подошла и положила ладонь на его руку. Он вздрогнул и с недоверием взглянул на нее.
–Что это значит?
–Это значит, что ты можешь не уходить, если не хочешь. Но у меня есть новость: я стану мамой. Если хочешь быть с нами, то оставайся. Если ты не готов, можешь уходить.
Она обернулась и пошла в кухню. Входная дверь хлопнула. Внутри всё сжалось. Испуганная, Света замерла. Было не страшно, если он уйдет. Было страшно оставаться наедине с собой. Послышался треск открывающейся молнии. Тревога отступила: он разбирал вещи.
Часть 2
2.1
Дверь резко распахнулась, и электрический свет больно ударил в глаза. Слава стоял в коридоре со стаканом воды в руках. Света едва держалась на ногах.
–Что, не ожидал?! – громко крикнула она и ввалилась в дом. На пол упала пустая бутылка крепкого алкоголя. Слава подхватил жену и, усадив на диван, принялся разувать, но босоножки со множеством тонких завязок не поддавались.
–Ну что ты там возишься? Не можешь что ли? Да что ты вообще можешь! Что ты можешь в этой жизни вообще? Правильно Царьков говорил, что ты не можешь ничего!
Девушка оттолкнула мужа ногами и наклонилась к обуви сама, но в голове гудело, а ног оказалось гораздо больше, чем обычно. Пол качнулся, и Света кубарем скатилась с дивана. Слава с презрением смотрел на пьяную жену, барахтающуюся у его ног.
–Что ещё говорил твой Царьков?
Света подняла голову. Выпячивая глаза и раздувая щеки, она пыталась сфокусироваться на мужчине, потом промычала на выдохе и звонко засмеялась:
–А когда это он стал «моим»?! Нет, милый, он не «мой», он теперь «наш»! Благодетель наш, кормилец, не дал по миру пойти, да?
–Не неси пургу! Ты где так надралась?!
Света истерически рассмеялась, и вдруг стала серьезной. Она уставилась в одну точку перед собой, а затем спросила:
–Он тебе сдачу давал? Может, отсыпал мелочи, а? Посмотри в карманах! – Она на коленях подползла к мужу и попыталась залезть в карманы штанов, повиснув на ногах мужчины. Штаны поползли вниз. Слава одной рукой подхватывал трусы, а второй поднимал Свету с пола.
–Какую ещё сдачу? Тебе нельзя пить, ты же беременна!
Она пыталась подняться, но вновь падала. После третьей попытки она отмахнулась от помощи и поползла к двери.
–Я не хочу тебя видеть… не могу тебя видеть… Не хочу! Ты меня предал! Ты предатель!
Стены не заканчивались, руки тряслись, а ноги болели. Ещё и эти проклятые босоножки! Обои такие скользкие! Света забылась в угол и заплакала, бессильно повторяя: «предатель».
Вооружившись пледом, Слава подошёл и опустился на колени. Он не был зол или сердит, хотя весь вечер пытался дозвониться до Светы, но на звонки она не отвечала. Он выходил встречать ее к подъезду, обошел все ближайшие дворы, стараясь ее найти. Наконец, просто стоял у окна и смотрел на улицу. И когда дверь открылась – он ощутил радость. Сейчас же ему было нестерпимо жаль бедную девушку. Его вина, что она сидит, сжавшись в комочек, в углу и плачет, а пахнет от нее алкоголем.