— Оди Ритейли. — потухшим голосом сказала она, понимая, что весь план провалился.
— Нет такой. Кого вы мне подсунули?
— Вот её дело. На тот — охранник махнул себе за спину- посадить не получилось.
— И решили спихнуть мне? — немного подумав он махнул рукой. — Давай данные по ней. А вы проходите. Чувствуйте себя как дома. — съехидничал охранник. — Скоро вы будете в своём новом доме.
Оди на онемевших ногах вошла в полумрак корабля, который полностью рушил весь их план. Она была последней и после неё люк стал медленно закрываться. Оди успела в последней раз посмотреть на голубое небо и дневной свет, прежде чем стальной люк отсек её от прошлой жизни.
Её снова окрикнули и толкнули в спину. Девушка пошла по коридору догоняя остальную колонну заключённых. Их вели через ряды одноместных камер. Небольшие камеры два с половиной на два метра, если не меньше.
Пустым взглядом она смотрела на других заключённых. Кто-то смотрел таким же пустым взглядом, Кто-то тихо хныкал, но были и те, кто кидал издёвки проходящим.
— Командир! Подсели её ко мне. Обещаю позаботиться о ней.
Заключённый заржал. Оди не реагировала ни на какие сальные шутки в свой адрес, которые сыпались со всех сторон. Её камера оказалась напротив того, заключённого, что просил подселить к нему.
Щелкнул магнитный замок и девушка оказалась заперта в своей клетке. Первое впечатление оказалось верным. Небольшая клетка с решётчатой стеной, кровать, столик, приделанный к стене и стул. Туалет отделён небольшой загородной, которая могла скрыть лишь нижнюю часть тела. Всё. Больше не было ничего.
Оди забралась на жёсткую кровать, забилась в угол и уткнувшись ногами в коленки заплакала. Из соседней камеры продолжали доноситься идеи, что этот индивид с ней сделает, как только выбираться из-за решётки. Оди еще сильней вжала свою голову в коленки закрыла уши руками, но мерзкий, глумливых голос продолжал звучать у неё в голове.
Принесса сама не заметила как уснула. Разбудил её громкий сигнал. Через пару минут в проходе появилась тележка и пара охранников, что раздавали еду. Стандартный сухпай. Питательный, но отвратный. Но даже глядя на него у Оди разыгрался аппетит. Девушка накинулась на него позабыв всё правила приличия.
Желудок набивался, а из головы уходил туман апатии.
— Какой у тебя аппетит. — снова раздался мерзкий голос. — С таким же аппетитом ты должна и моё белковое вещество поглощать.
Сосед снова рассмеялся своей шутке и изобразил несколько движений, каким образом Оди придаться поглощать.
— Да заткни ты своё поддувало. — огрызнулась она выплескивая появившейся гнев. — И так воняет, так ты ещё из своей помойки добавляешь. Если так место одно чешется иди сам себе помоги. Тем более движения знаешь. Небось дружки учили работать. Жаль не сказали, что надо рот держать на замке. Хотя, наверное, угорали с того, как ты в их белках перемазываешься.
— Да ты, сука, бесстрашная смотрю. Думаешь эти решётки тебя спасут. Я выберусь и тогда ты узнаешь, почему меня называют Мясником.
— Наверное из-за мясного жира на жопе. — продолжала огрызаться Оди. — Наверное твоим дружкам мягко было.
Из соседних камер донеслось дружное ржание.
— Она тебя сделала. Не честно, это пять баллов. Малышка я тебя не вижу отсюда, но я уже влюбился. Красава. Мясник смирись. У неё такой ротик, что если попытаешься залезть туда потеряешь всё. Под корень.
Заключённые перекидывались комментариями ещё минут тридцать. Больше всё равно не было чем заняться, но и это оживление затихало. Мясник лишь злобно глядел на Оди, но что-либо говорить не стал.
Два дня полёта прошли монотонно. Подъем по сигналу, завтрак. Несколько часов ничего не деланья, которые Оди посвящала хоть какой-либо тренировки. Сигнал и обед. Дальше начинались несколько часов безделья. Тут ей помогал скоротать время сосед с права. Судя по голосу это был мужчина лет тридцать-тридцать пять. Начитанный и умный. Создавались впечатление, что его не должно было быть тут, но судьба распорядилась так.
Они болтали про всё и ни про что. Особый интерес у них возникал, когда они касались истории, особенно истории войн. Тогда они могли болтать до самого отбоя.
Третий день полёта начинался аналогично. Оди сделала растяжку и получила несколько одобрительных посвистываний. Слишком возбуждающе она выглядела делая растяжку и изгибаясь всём телом.