Дегалесу чудом удалось сохранить власть: козлом отпущения был назначен тот самый переписчик, что так неудачно нарвался на бастарда. Лишь немного придя в себя от шока, верховный маг понял, что все произошедшее было лишь акцией устрашения. Да, родовые маги теперь были вне юрисдикции Ковена, но сама организация потери понесла незначительные, под санкции попали лишь крикуны и фанатики. Аксентий не собирался ослаблять страну, критично сокращая поголовье магов. К сожалению, присяга, принесенная его величеству волшебниками по крови, создала паритет сил между Ковеном и личными вассалами монарха. Об открытом противостоянии теперь не могло быть и речи. Игнасиус проглотил горькую пилюлю, со всем почтением заверил короля в своей преданности, но затаил обиду. Для себя он поклялся, что когда-нибудь посчитается с Нидавером за этот демарш, и с тех пор старался не упустить ни одного удобного случая, чтобы хоть как-то вставить палку в колеса интересов Аксентия II.
И вот теперь какая-то ерунда с воспитанницей пансиона. О том, что на поиски сбежавшей пансионерки его величество отправил не кого-нибудь, а своего неугомонного бастарда, Дегалесу донесли дворцовые соглядатаи. Тернес даже спешно вернулся с какого-то задания аж с фокстеррийской границы ради такого дела. Казалось бы, ну что в девчонке особенного?! Жила себе тихо в пансионе под крылышком у герцогини Ресевр, скоро бы уже выпустилась и явилась в Ковен. Или выскочила бы замуж за своего опекуна и думать бы забыла о волшебстве, как и многие другие. Исходя из отчетов директрисы, ничего примечательного в Аделаиде Лерис не было. Кроме, пожалуй, того, что она – маг-трансформер. Дар редкий, но, если верить старой грымзе – слабенький, всего с полдесятка ипостасей. Но ведь можно развить. А если выйдет с источником – а Дегалес не сомневался, что все должно получиться, - то и усилить. Впрочем, Игнасиус понимал, что мэтресса Миранда соврет – не дорого возьмет. Особенно ему. Нет, она не вышла из Ковена, не устраивала демонстраций, но и отношений с руководством не поддерживала. Исправно исполняла обязанности на своей должности. Даже не заподозришь, что на короля шпионит, поскольку в штаб-квартире не появляется, сплетни не собирает, даже официальные извещения игнорирует.
Из интереса Нидавера к баронессе Синиз напрашивался, казалось бы, логичный вывод, что девочка ценна чем-то, помимо своей магии. Дегалес изучил родословную леди Лерис и был уверен, что волшебницей по крови она являться не может. Мать Аделаиды, дочь какого-то безземельного рыцаря, была магом в первом поколении, а отец, старый барон и вовсе способностями не обладал. Однако паранойя шептала, что все не так просто. За герцогиней Ресевр водились грешки, на которые до сих пор глава Ковена закрывал глаза. Было, было пару раз так, что вроде бы слабенькие воспитанницы выскакивали замуж за родовых магов, а потом в их детях способности чуть ли не удваивались. Уж не прочит ли его величество леди Лерис в жены кому-то из своих отпрысков? Вот уж чего-чего, а усиления королевской династии Игнасиус допускать не желал. Такую девочку лучше пристроить замуж за верного человека.
- Зурен! – он со всей силы шлепнул по злополучному кристаллу, и тот, не выдержав подобного обращения, тоненько зазвенел и пошел трещинами. – Проклятье! – ругнулся верховный маг Ковена и выскочил из кабинета.
Друг нашелся аж на втором уровне подвальных помещений, в одной из лабораторий, где работали с чистой силой.
- Господин Сиурш! – официальным тоном позвал Дегалес. – Позвольте вас на минутку отвлечь.
- Разумеется, мэтр, - поклонился Зурен, коротко отдал какие-то указания ассистенту и заторопился навстречу Игнасиусу. – Пройдемте в инструментальную, там нам никто не помешает.