- Вы так не любите этого Койота? – вскинул бровь Нидавер.
Марвин пожал плечами.
- Я не люблю глупцов, коллега. А дипломат, который связывается с ворами, к тому же от чужого культа, едва ли может считаться умным.
- Логично, - довольно кивнул Аксентий. – Вы не разочаровали меня, Ваше Величество.
Лис отсалютовал собеседнику бокалом и, чуть склонив голову к плечу, поинтересовался:
- Так зачем же вам понадобился приватный разговор со мной?
Лицо Нидавера по-прежнему оставалось безмятежным, выражая лишь благожелательность, но Марвин кожей почувствовал, что человек напрягся. Тем не менее, ответил он совершенно спокойно:
- Это касается моего посланника, коллега. Я писал вам, что отправляю свою лучшую ищейку. И этот без сомнения одаренный молодой человек выехал по направлению к вашей границе сегодня на рассвете. Но дело в том, что буквально через пару часов мы потеряли с ним связь. И хотя я ни на миг не усомнюсь в его верности долгу и в том, что он доберется в Фокстеррию, чтобы выполнить приказ своего короля, но меня беспокоят причины этого происшествия. Мне бы не хотелось выглядеть обманщиком, если он почему-то все же к вам не доедет. Впрочем... – тут голос Аксентия слегка дрогнул, - причина тому может быть только одна – его смерть.
Лис откинулся на спинку кресла и уставился на Нидавера с веселым изумлением.
- Ваше величество, вы хотите сказать, что ваш сын смылся от своих телохранителей?
Аксентий издал какой-то нечленораздельный звук, а потом тихо прорычал:
- Уволю на хрен начальника контрразведки!
- Да пожалуйста, - великодушно разрешил Марвин. – Все равно он на меня не работает.
Человек пару мгновений недоуменно смотрел на оборотня, а потом весело, от души расхохотался.
- Марвин Лис, вы мне нравитесь! – заявил отсмеявшись. – И да, мой сын смылся. И я очень хочу надеяться, что только от излишней опеки. Боюсь... у него могут возникнуть причины на меня обидеться. Как на отца. Но на выполнение приказа короля это никак не повлияет.
- Не сомневаюсь, - усмехнулся перевертыш. – Я наслышан о талантах маркиза и не думаю, что обида заставит его бросить интересное дело. Так ведь? – король Нидавы кивнул. – Ну и хорошо. И да, Аксентий, откровенность за откровенность, - окончательно расслабившись, Лис перешел на неформальный тон. – Не так давно я узнал, что в вашей стране у меня выросла внебрачная дочь. Хочу найти девочку. Я не бросаю своих детей. Именно поэтому и попросил вашего содействия.
- Вы его получите, Марвин. Джаред может найти что угодно и где угодно. Но у меня тоже будет личная просьба.
- К вашим услугам, - кивнул Лис, понимая, что Нидавер ни за что не попросит у него ничего обременительного.
- Когда этот оболтус у вас появится, дайте мне знать. Просто, чтобы я успокоился.
- Конечно. А когда его ждать-то?
- Дня через три-четыре, полагаю. Даже если что-то задержит Джареда в дороге, он компенсирует это скоростью своего мобиля, - недовольно проворчал Аксентий. – И вот еще что. Я понятия не имею, как сейчас выглядит мой сын. Он и сам неплохо умеет маскироваться, но в этот раз ему еще и помогли. Одна... очень сильная волшебница, - Марвин с трудом скрыл ухмылку. То, что бабушкой маркиза Винкейского является знаменитая герцогиня Ресевр, одна из сильнейших магинь современности, король оборотней успел прочитать. Но не пугать же коллегу своей разведкой до такой степени! Еще и впрямь уволит кого-то из его агентов. – Вы уж сделайте вид, что не представляете, кто он такой. А то ведь бросит сыск и рванет в контрразведку. Он давно туда просится. Но лучше уж пусть управляется с бандитами, чем со шпионами. Безопасней оно как-то.
Вот уж точно! Особенно для самого Лиса. Нет уж, таких талантов в контрразведке Нидавы Фокстеррии даром не надо. Поэтому король оборотней поспешил заверить Аксентия, что ни сном, ни духом не выдаст своей осведомленности. И тут ему непонятно какими окольными путями пришла в голову еще одна мысль.
- Тогда у меня тоже будет просьба, ваше величество, - решил урвать свой кусок Марвин. – По непроверенным данным, хотя я склонен не сомневаться в них, мою дочь хотят выдать замуж за какого-то нидавского вельможу. Как вы понимаете, это не с руки ни вам, ни мне. Если уж мы решим породниться, то сами выберем достойных.