Однако все равно приятно было узнать, что у Дорианы на пути к цели стало на одно препятствие меньше. Зато тот факт, что две великие сплетницы записали барона в заговорщики, не порадовал. Еще из-за их длинных языков на владельца ценнейшего имущества спецслужбы внимание обратят! Кому надо! Так что, верховный маг Ковена сделал все, чтобы леди забыли об этой глупой идее. Он долго вдохновенно врал, что лично знаком с Виленом Эрсвисом и не встречал более порядочного и преданного короне человека. А чтобы закрепить успех, даже слегка подправил восприятие женщин легким воздействием на память. Правда, менталистом он опытным не был, поэтому не мог гарантировать, что мозги милых дам не подвергнутся новому внушению в ближайшее время. Увы, навыки Дегалеса в ментальной магии ограничивались лишь общими знаниями и простейшими приемами. И хотя он понимал, что после работы с памятью надо поставить временную защиту, но как именно это делается технически, не имел представления.
Игнасиус потер виски и все-таки вызвал секретаря.
- Джереми, сделайте милость, попросите мэтра Паоло зайти ко мне. Мигрень совсем замучила.
- Слушаюсь, мэтр, - поклонился секретарь и тут же скрылся за дверью.
Дегалес прикрыл глаза. Паоло – лучший целитель, каких только этот свет видывал. Позвав его, верховный маг надеялся не только избавиться от головной боли. Мэтр никогда ничего не делал наполовину: если возьмется лечить голову, то подлатает и все остальное. Именно его стараниями глава Ковена сохранял хорошую форму. Однако при этом все были уверены, что он и сам прекрасный целитель. А если так – возьми, да и исцеляй сам себя. Но, как это ни прискорбно, Игасиус, будучи магом очень широких возможностей – что само по себе явление довольно редкое – во всех доступных ему областях оставался дилетантом. Никто не знал что резерв у него мал до смешного. У иных учеников побольше будет. Только ученики еще могут развить свой тренировками, а вот немолодому магу это уже не светит. Раньше надо было думать, заниматься. Но не нашлось толкового учителя. Не повезло.
Впрочем, ни один маг никогда не станет афишировать размеры своего резерва и скорость его заполнения. Это ведь то же самое, что расписаться в беспомощности в некоторых вещах, или, наоборот, во всемогуществе. Над беспомощными смеются, всемогущих боятся. Вот все и молчат. Нет, способы определить эти показатели по косвенным данным есть, конечно, но они разве что для необученных новичков годятся – опытный волшебник легко солжет в таких завуалированных тестах. Оттого и ходят легенды о невероятной мощи некоторых магов, но легенды сомнительные, ничем не подтвержденные. По слухам, та же герцогиня Ресевр может создать огненный шар такой силы, что снесет всю штаб-квартиру Ковена, а то и половину Ратоны. Но это ведь еще ничего не значит. Может, она после такого пару недель вообще колдовать будет не в состоянии. Но не исключено, что и нет вовсе у нее столь внушительного резерва, и на самом деле он в разы меньше, вот только заполняется с такой скоростью, что магичить на среднем уровне мэтресса может практически не останавливаясь. Не поймешь, не определишь, если сама не сознается.
С другой стороны, недостаток резерва всегда можно компенсировать накопителями, а как раз вот этого добра у мэтра Игнасиуса было немеряно. Причем он научился так маскировать их под обычные безделушки, что многие считали Дегалеса до безвкусицы падким на украшения. Кто поумнее, напротив, подозревал в ненужных, казалось бы, блестяшках, хорошо защищенные артефакты, в которые заключены тайные знания, доступные лишь избранным. Все поведение, все деяния верховного мага Ковена просто кричали о том, что он знает и может куда больше простых смертных. А скромная улыбка свидетельствовала, как он не любит выставлять напоказ свое превосходство.
Искусству выглядеть не тем, кем является, Дегалеса в прошлом учили куда лучше, чем магии. Сын афериста, живущего тем, что втирался в доверие к состоятельным господам и разводил их на деньги, причем так, что ему еще и благодарны оставались, будущий мэтр с детства понял, что казаться лучше, чем ты есть на самом деле, совсем не сложно. Он, без сомнения, пошел бы по стопам удачливого родителя, если бы в двадцать лет банально не влюбился. Увы, девушка была магичкой и смотреть на простого паренька не желала. Впрочем, Игнасиус не унывал. О наличии у себя слабенького дара он знал, хоть никогда и не стремился его развивать, выбрав совсем другой путь. Но тут уж решил, что раз его леди так нужно, он тоже станет волшебником. И принялся искать учителей. Ему повезло. Уникальность таланта юноши оценил известный в то время педагог магических искусств мэтр Оливер Зинус. Достаточно сказать, что как раз из его класса вышла великая магиня Миранда, чтобы понять, какие перспективы открылись перед молодым Дегалесом. Возлюбленная его, кстати, Зинуса не заинтересовала, а вскоре и сам Игнасиус задумался о том, что она ему не ровня. Впрочем, почтенный преподаватель не обнадеживал нового ученика: сразу предупредил, что тот начал слишком поздно, чтобы достичь серьезных высот. По этой же причине он не углублялся в дебри магической теории, а давал будущему главе Ковена лишь поверхностные знания – ровно столько, сколько он мог потянуть со своим слабым резервом. Но при этом охватывал самые разные области волшебства, включая и многие из тех, в которых сам был не силен.