От охотника не укрылось, как сверкнули глаза эльфа при упоминании имени беглянки. Видать, и вправду не была она простой женщиной, самовольно покинувшей родной мир. Простые не вызывают такую, можно сказать инстинктивную, неприязнь.
- Делай что хочешь, - равнодушно произнес эльф.
- Так помоги, бородавка тебе на задницу! - воскликнул, теряя терпение, Радван, - подскажи! Я-то откуда знаю, где база ваша? Или портал, из которого вы лезете…
- Хорошо, - слегка помедлив, проговорил арестант, - что-то вроде лагеря у “Клинков Виндира” за городом: в развалинах какого-то из ваших зданий… большого. Оттуда миссией в этом мире руководит сам Квендалл. Туда же привешен портал… хотя, при желании, Квендалл может перенести его в любое другое место. Только…
- Что еще? - вопрошал Радван недовольно.
- …что-то я сомневаюсь, что тебе одному по силам сладить с “Клинками Виндира”.
- Тогда вот что я тебе скажу, - охотник положил эльфу руку на плечо, - если хочешь обосноваться у нас, то запомни для начала пару местных народных мудростей. Мудрость первая: трудно жить без веры…
На последнем слове он осекся - вспомнив, что напоминает оно про ненавистных фундаменталистов.
- …я имею в виду, веру в собственные силы и успех, - пришлось уточнить Радвану, - в возможность сладить с любой бедой. А вот и мудрость номер два: против лома нет приема. То есть, против грубой силы. Если вы смертные, то никакая магия вас не спасет. И… как ты сказал: большое здание? А на карте показать сможешь? Хотя вряд ли за городом много больших зданий…
Уже выходя из комнаты для свиданий, охотник справился на сей счет у капитана Елача. И получил неожиданно четкий и конкретный ответ.
- Развалины? Большое здание за городом? - переспросил бывший сослуживец, - так это санаторий Министерства культуры, точно!
А после секундной паузы дополнил:
- Разбомбленный.
*
Именно так - разбомбленный, а не угодивший под артобстрел или просто заброшенный. Очередная жертва вмешательства в гражданскую войну цивилизованных соседей. Ну не смогли они устоять в стороне, когда совсем рядом заварилась такая каша. Непременно должны были влезть в нее. Чтоб собственный же, родной электорат не скучал, да не стыдился за свою чересчур уж цивилизованную жизнь.
А каша-то кровавая и впрямь заварилась неслабо. Никто и близко подобного не ожидал: ни эксперты премудрые, ни простые граждане, теми же экспертами да телепрограммой вскормленные. Не оценили по достоинству этого пробуждавшегося трехглавого дракона - движение СПВ. Что расшифровывалось как “Слава, Память, Вера”, а также “Сварог, Перун, Велес”, по именам трех древних богов.
Предполагалось, что радетели за веру предков все раденья сведут к посиделкам на кухнях, концертам самодеятельности или досужим разговорам в компьютерной сети. В крайнем случае - к уличным пикетами и мирным шествиям на полсотни человек. На лозунги вроде “убей иноверца!” и политики, и силовики тогда дружно закрывали глаза. Равно как и на наличие сторонников СПВ даже среди людей в погонах… причем, на немалое их там число.
А потом розовые очки спали - к исходу первой недели, когда выступления фундаменталистов начали официально именовать уже не массовыми беспорядками, но вооруженным мятежом. А к концу первого месяца депутаты и министры в почти полном составе не нашли ничего лучше, кроме как дать деру. В цивилизованную заграницу, куда поборники истиной веры покамест еще не добрались.
И лишь к первой годовщине стало ясно, что фундаменталисты не такие уж и непобедимые, как можно было подумать вначале. Ибо оружие с разграбленных военных складов имело свойства заканчиваться, приходить в негодность; сторонники же - банально гибнуть, невзирая на ни истинность веры, ни на ее крепость. Более же всего поражению СПВ поспособствовал его раскол, когда перунисты принялись стрелять во сварожичей, а боевики из “Длани Велеса” яростно палили и в тех, и в других. Тем самым немало облегчив работу Сил Обороны.
Ну а вмешательство в войну иностранцев случилось аккурат между бегством правительства и началом конца СПВ. И вышло, надо сказать, бестолковым… и главное, недолгим. Временный Совет не преминул напомнить самозваным миротворцам о неприкосновенности воздушного пространства, а заодно подтвердить его - причем не только вербально.
Так, потеряв примерно десяток реактивных “орлов” и “соколов” соседи вынуждены были сдать назад. И уж тем более отказаться от прежних, амбициозных планов с вводом ограниченного контингента международных сил. О последнем, кстати, мечтали тогда, и поныне продолжают мечтать даже с этой стороны границы. На том основании, что у них-де там дороги хорошие.
Не успела высохнуть кровь, пролитая фундаменталистами, как, просочившись через толком не прикрытые границы, по стране потек уже гной. Торговцы наркотиками, похитители людей, банды наемников. Вот тогда-то возникла нужда в профессионалах особого рода - таких как Радван Негляд. Декрет Временного Совета “о защите государства внеправовыми методами” дозволял им многое. В том числе давить очередную человекоподобную гадину на месте - отказывая оной в роскоши вроде следствия, суда и адвоката.
За этим Радван и шел теперь к развалинам санатория Министерства культуры. Давить, в очередной раз давить - сперва вооружившись до зубов.
От некогда трех этажей здания целым остался лишь первый из них… ну и еще изломанный остов второго. Зато кованая ограда почти не пострадала, разве только успела зарасти чем-то вьющимся, вроде лиан. У пустого проема на месте ворот обнаружился и часовой - вроде безоружный, однако ошибка в данном случае могла обойтись Радвану слишком дорого. Потому и предпочел охотник перестраховаться, заранее сняв эльфа очередью из автомата.
На человеке, как впрочем, и любом другом живом существе родом из этого мира такое количество пуль не оставило бы живого места. А эльф - ничего: уцелел, только что на ногах устоять не смог. Зато успел выпустить в полет что-то небольшое, круглое и мерцающее; зависнув прямо над Радваном, оно сверкнуло и шевельнулось точно какой-то фантасмагорический глаз.
Часового Радван добил выстрелом из пистолета - в упор, прямо в лицо; убедившись, что у эльфов голова не менее уязвима, чем у людей. И кровь обычная, красная.
А вот избавиться от “летающего глаза” охотнику не удалось: дернувшись резко, но сильно не отдаляясь, тот благополучно увернулся от выстрела. Единственного; другого в его сторону и не последовало. Как ни сетовал Радван на потерю внезапности, а пустой тратой времени и патронов свое положение он мог только усугубить.
Исправить его можно было единственным способом: поскорей пробраться к входу. Ибо внутри здания, в узких коридорах и тесных помещениях, у Радвана было куда больше шансов против численно превосходящего противника, чем на открытой местности.
Помеха обнаружилась там, где ее менее всего стоило ждать. Радван едва успел пройти через проем ворот, когда в его сторону потянулись опутавшие ограду лианы - многочисленные… и оказавшиеся довольно крепкими. Ни дать ни взять щупальца фантастического чудовища. Достав нож, охотник принялся в отчаянии отсекать и обрывать зеленые путы.