Вот только… Эти волки Шерифа – опаснее гремучих змей, это точно. Охрану вокруг дачи Вахтанга сняли так, что никто даже не дернулся; Крот с ребятишками въехал в ворота, как Сталин в Кремль, только что не с салютом. И все одно он, Крот, их кончит. И Шерифа-Ильича-Панкратова первым.
Умный он сильно, этот Панкратов. Ну и пусть думает. Пока он думать будет да вариации просчитывать, заточкой его и приласкать. Нужно только правильный момент выждать. Главное в этой жизни – выгадать время и попасть в самую тютельку. Или – в яблочко. Остро отточенным клинком.
…Кортеж закатил в город на газах. Гаишник на въезде даже не дернулся: кому охота с трехлинейкой на танк переть? Но что отзвонится немедля куда следует и кому следует, это как пить дать. И что изменится? Как там базлал Панкратов? Любой тревожный звонок, будь то в дежурную часть или кому-то из здешних авторитетов, прозвучавший за пяток минут до начала действия, может только деморализовать противника. Тем паче основной «оппонент», Шарик, лежал сейчас в луже собственной крови.
У рынка тормознулись лихо. Защелкали дверцы джипов, братва ломанулась в административное здание рынка – двухэтажный домик. Охранник на входе только привстал и – упал с простреленной башкой: вряд ли он собирался оказывать какое ни на есть сопротивление, но Панкратов настаивал на «показательном выступлении». Да и сам Крот знал: ничто так не ломает противника, как демонстрация силы. И демонстрация не пустяшная, мнимая, дескать, вот сколько у нас стволов и бойцов, демонстрация действенная: стволы стреляют, бойцы мочат. Без сантиментов.
Двери на втором этаже вылетели с грохотом; какие-то тетки прыснули по углам; двоих вылетевших невесть откуда охранников срезали длинной автоматной очередью и полоскали пулями в лоскуты, пока оба не превратились в подобие рваного тряпья.
Маленький лысый человечек в кабинете был белым как полотно. Хозяин рынка Семен Иванович Хорев, в простонародье – Хорек. Крота он узнал. Пытался сказать что-то, да не удавалось: открывал по-рыбьи рот, но не произносил ни звука.
Крот застыл напротив на дорогом китайском ковре. Хорев побагровел, выговорил с трудом:
– Крот, я…
– В команде знатоков объявляется замена… – улыбнулся уголком рта Кротов и спустил курок. «Штурмовая» пуля из крупнокалиберной «беретты», попав в переносицу, снесла мужичку полчерепа.
Кротов развернулся, собираясь покинуть место побоища, заметил в углу съежившийся комочек: секретарша покойного. Поднял было ствол, заметил, как побелело и без того бледное лицо девушки… Кинул Кадету:
– Подбери куклу. Вечером поиграем.
Тот кивнул, легко подхватил девчонку под мышку и двинулся прочь вслед за боссом. В семь минут рынок поставили буквально на уши. Местные отморозки, подкрепленные бойцами Крота, мигом прошлись по злачным точкам, оставляя за собой трупы и раненых. Слух о том, что Шарик пребывает уже в «мирах иных», облетел всех и вся, и оставшиеся «середняки» и национальные общины, платившие Шарику, сворачивались и спешили упасть на дно, в глубокую захоронку, до выяснения.
Кавалькада машин – пришлых джипов и местных от-морозочьих «девяток» – выехала с рыночной площади и веером рассыпалась по городу. Еще в десять минут были разгромлены три бара, в коих любила тусоваться «пехота», компьютерный центр, подсобка элитного магазина «Элект» – место сбора теневых если и не «отцов», то «зятьков» города.
…Степан Ильич Панкратов остановил секундомер. Надо полагать, милицейские, омоновские, фээсбэшные начальнички уже оклемались. Сейчас самое время залечь на дно, чтобы не попасть под горячую карающую руку силовых подразделений. Через сутки и это уляжется, тогда можно будет выполнять третью часть плана. Он поднял к губам рацию и произнес только одно короткое слово: «Отбой».
Через двадцать минут после начала акции автомобили выехали из города и растворились в лесах Клеверецкого района.
Глава 6
Губернатор Илья Иванович Купчеев сидел в кабинете и рассеянно взирал на открывающуюся за окном панораму левого берега Вежи. На улице стояла жара. Свежая зелень изумрудно переливалась под солнцем, Вежа неспешно несла стальные воды. Несколько рыбачков застыли статуями с удилищами, сторожко поджидая добычу – меленького серебристого сенца, а если повезет, то и подлещика. В болотных сапогах или обрезанных по пояс гидрокостюмах они заходили в студеную холодную воду по самое «не балуйся» и стояли так часами. Ни тебе простатита, ни тебе геморроя. Оба недуга Илью Ивановича периодически доставали. Сегодня к вышеназванным добавлялось еще и легкое похмелье.