Глава 8
Панкратов дослушал разговор Савчука с губернатором, выключил запись. Из автомобиля он видел, как банкир, самодовольный, сияющий, будто новенький гривенник, вышел из дома администрации, медленно двинулся к машине.
Телохранитель, здоровенный качок по имени Костик, по негласной классификации Панкратова — «амбал-вредитель», вроде того, что был у мэра, предупредительно встретил шефа с мобильником в руке. Сейчас Савчук будет докладываться Филину. Но Панкратов ошибся.
— Владлен Ефимович? — произнес Савчук в трубку.
Этот полудурок звонит самому Обновленскому по прямому? Холодная испарина обильно оросила лоб Панкратова. Он был рад, что выключил запись. Если он пропустил контакт банкирчика с олигархом, Филин не просто по голове не погладит… Он ее и оторвать запросто может.
Или Савчук не такой уж олух? Раз решил играть свою игру? И вся его беседа с губернатором лишь прикрытие, и предназначена для его, Панкратова, ушей, и о прослушке он знает априори? Хм… Если хватило ума с Обновленским связаться, то такое не мудрено. Или это олигарх играет свою игру? Теплее. Поживем — увидим, а на нет — и суда нет.
Степан Ильич продолжал напряженно слушать.
— Я обговорил предварительные условия КРОНЭКС-банка с Купчеевым. Хитрит.
Да, те, что я вам передал. Думаю, ваше предложение придется ему по душе. Только, если вам интересно мое мнение… Этот губернатор весьма ограниченный человек, к тому же — махровый антисемит… Да… В КРОНЭКС-банке все еще полагают, что…
Хорошо, Владлен Ефимович. До свидания.
Довольный собой и жизнью Савчук опустился в прохладу кондиционированного салона, и автомобиль помчался прочь из города.
В машине Панкратова прозвучал зуммер спецсвязи.
— Первый слушает, — отозвался он.
— Докладывает Второй. Блондинчика обставили.
— Давно?
— После встречи с губернатором.
— Насколько плотно?
— Да внаглую: не понять, представительская охрана или — наоборот. Две машины. Возможно, есть еще несколько — это их город.
Панкратов задумался: да, это могли быть и люди губернатора, не так он прост, вернее, совсем не прост… А мог и милейший Владлен Ефимович Обновленский подстраховаться: слишком большие ставки на кону. Нет, все же Блондинчик каков!
Вышел на контакт с олигархом настолько втихую, что…
— Второй, вы не спалились?
— Пока нет. Ведь мы не предпринимали активных действий.
— Сможете сопровождать объект?
— Так точно.
— А не засветиться перед чужой наружкой?
— Если мы их срисовали, то и они нас прояснят непременно. Но какое-то время — сможем.
— Постарайтесь это время продлить.
— Есть.
— Конец связи.
— Конец связи.
Панкратов задумался. Поднял трубку с тяжелого ящика, кодировавшего переговоры:
— Панкратов вызывает Филина, — Слушаю, Степан Ильич.
— Контакт с губернатором у Блондинчика прошел.
— Да? И как твое мнение?
— Честно или откровенно?
— Лучше — как на духу.
— Геннадий Валентинович, где вы разыскали этого долбаного урода?
— Савчука?
— Я по наивности полагал, природа подобных дураков больше не производит.
— Природа и не на такое способна, — хмыкнул Филин. Добавил:
— А вообще ты прав, Степан Ильич, пришлось попотеть. Я его полтора года обкатывал, пока в правление КРОНЭКСа ввел. Встреча прошла на «ять»?
— Купчеев переиграл нашего дитятю на все сто. Во-первых, залепил молодому человеку голимую чернуху…
— Степан Ильич, а без жаргона…
— Никак не получится — в этом суть явления. Выставил себя «черной сотней», «памятником», баркашевцем и ярилопоклонником в одном лице! Заставил оправдываться на предмет чистоты кровей… Мои слухачи обтекали от хохота, а наш банкирчик сожрал все без соли, кетчупа и пыли — за чистую монету.
— Тебя что-то беспокоит?
— Не слишком ли?.. Я совсем не уверен, поверил ли Купчеев. Мужчина он очень серьезный.
— А никто его за пацана и не держит. Но пока плевать, поверил не поверил!
Главное — забеспокоился!
— Это так.
— Вот и славно. А мы усилим беспокойство. У вас все готово?
— Да… — Панкратов помедлил немного, но все же решился: как знать, может быть, никакого разговора с Обновленским у Савчука и не было и все, что он слышал, просто «проверка на вшивость» Филиным его, Панкратова? С этой совы станется… — У нас возникла проблема.
— Слушаю.
— Банкирчик только что переговорил по прямому с Обновленским.
— Вот как! А ты говоришь — дурак… Ласковый телок двух мамок сосет. Ты прозевал контакт?
— Виноват. Недоработка, — произнес Панкратов.
— Ну? Что ты замолчал? Что-то еще?
— Да. Банкирчика плотно и демонстративно обставили после контакта с губернатором.
— Кто?
— Возможно, люди самого Купчеева, возможно, господин Обновленский решил перестраховаться… Мог и любой из местных спецов из ФСБ или РУБОПа: на кого кто здесь работает, мы пока не знаем…
— Но по ходу пьесы узнаем…
— Да. Тогда уже не скроешь.
— Что предлагаешь?
— Может быть, стоит поиграться с господином Обновленским?
— Используя втемную Савчука?
— Да.
Филин не ответил. Молчание продолжалось секунд тридцать. Наконец в трубке прозвучало:
— Нет. Перемудрим. Обновленский не та фигура, с которой можно будет долго играть втемную. Да и местные бароны — тоже не подарок. Сейчас главное — завершить «Тихий омут» по схеме. Чьи бы это люди ни были, больше огня — больше и дыма. А за дымовой завесой куличи выпекать — одно удовольствие. — Филин замолчал, добавил:
— Подтверждаю штатный вариант.
— Есть.
Панкратов дал отбой, связался с группой наблюдения:
— Первый вызывает Второго.
— Второй слушает Первого.
— Штатный вариант.
— Есть штатный вариант. Когда?
— Сейчас.
«Мерседес» с банкиром вели жестко, в три машины. Когда Илья Иванович Купчеев позвонил Дмитрию Олеговичу Алентову, в недавнем прошлом не самому крутому, но и не последнему оперативнику Покровского управления ФСК, а ныне — пенсионеру и директору частной охранной фирмы, работающей исключительно на интересы губернатора, то выразился просто:
— Сядь ему на хвост и не слезай! Внаглую! Пусть этот байстрюк долбаный палево на своей заднице почувствует! Проводи так до Москвы, а твои ребята пусть раскладку мне на него приготовят: с кем из одного корытца лакает, а с кем — в один горшок ходит! Понял?!
Дмитрий Алентов понял. Поэтому сейчас они шли на «БМВ» в пятидесяти метрах от банкирского «мерса». Увязавшемуся позади «жигуленку», по странному совпадению не отстававшему от заморского чуда автотехники, Алентов, за громадьем планов и масштабностью задач, не уделил должного внимания. Ему было чем заняться: его «БМВ» и два джипа попеременно шугали и прессовали банкирский «мерседес», который размеренно пылил по шоссе, похожий на иноходца в окружении паленых волков.
— Ну-ка, прибавь! — приказал Алентов водителю, и «БМВ» начал тихонечко, но неотвратимо нагонять «мерседес», в то время как один из джипов перестроился назад, а другой — рванул вперед. Хотя «охота на банкира», вернее, его травля была и показательной, ненастоящей, все «загонщики» увлеклись не на шутку: азарт есть азарт.
— Может, прижать чуток? — оскалился водитель. — К обочине?
— Нет. Подойди вплотную, светом поиграй…
— Да у «мерсова» водилы, поди, итак нервы не железные.
— А мне нужно, чтобы его шеф кипятком писал, понял? Прибавь!
— Щас…
До «мерса» оставалось метров десять. Что произошло дальше, Алентов не успел ни понять, ни уразуметь: шедший впереди автомобиль подняло в воздух, чуть накренило и — будто упругий огненный шар расцвел, разбух, корежа металл, раздирая его в клочья…
Алентов метнул безумный взгляд водителю, тот вдавил педаль тормоза, машину развернуло и поволокло в метавшуюся впереди огненную плазму. Грохнул второй взрыв — рванул бензобак «БМВ», и останки автомобилей сверглись под откос, не оставляя ничего живого в месиве из огня, земли и покореженного металла.
«Жигуленок» мирно прижался к обочине метрах в тридцати от места катастрофы.