Так сказать, загодя прокачать ситуацию?
— Когда? — спросил он.
— С час назад.
— Причины?
— Выясняем. Пока считается — разборка.
— Давно не было.
— Очень давно.
— Что Титов? — поинтересовался губернатор позицией начальника РУБОПа.
— Ему звонил Серебряков. В городе неспокойно. Вводим планы «Невод», «Зачистка» и «Перехват».
— Да? И жить станет веселее?
— Порядок обеспечим, Илья Иванович.
— А вот это правильно.
Купчеев подумал минутку, нажал кнопку селектора:
— Людмила, всех силовиков ко мне на два часа. И мэра тоже.
— Да, Илья Иванович.
Купчеев откинулся в кресле. Вот тебе и тихий денек… Некоторые пеликаны, занесенные в начальственные кресла кто ветром перестройки, кто — ураганом «демократизации», сдуру пыжились от гордыни и считали, что крупный чиновник не должен вникать в дела, находящиеся «ниже его компетенции», в так называемую мелочевку… Чушь! Власть держится на мелочах! Вернее, во власти мелочей не бывает! Наше мирное и законопослушное население может полгода не получать зарплат и вздыбиться разом из-за того, что какой-то дебил мент разбил нос какой-то шлюшке! И — понеслось дерьмо по трубам! Телевизионщики, как вороны на падаль, слетятся! А то у любого спецушного начальничка хватит мозгов сварганить такую операцию самому, да зацепиться на Москве за кого следует, да подставить-подсидеть «отца-губернатора» на полную катушку, подвести под царев гнев, вогнать в немилость! Учены!
Илья Иванович предпочитал в мелочи вникать, потому и был который год «на коне». Пусть не на самом белом, да конек тот стоял на грешной земле всеми четырьмя, как орловский тяжеловоз. И еще, Бог даст, простоит.
За размышлениями Илья Иванович небрежно просматривал газеты. Телефон заголосил снова, Купчеев нервно снял трубку:
— Да?
— Убит водитель Клюева, — проговорил в трубку «контакт» из УФСБ.
— Что? Какой водитель Клюев?
— Извините, я неточно выразился. В лесополосе нами найден труп шофера мэра города. Его автомобиль исчез. Сам мэр тоже пропал.
— Что значит пропал?
— Его нигде не могут найти.
— Вот как? Ищут?
— Так точно. Планом оперативно-розыскных мероприятий предусмотрено… — затараторил, как хорошо обученный попугай, «контакт», не заметив сарказма в губернаторском вопросе.
Тот оборвал резко:
— Когда?!
— Извините, не понял?
— Когда пропал Клюев?
— Это не выяснено. Из дому он вышел в четверть седьмого. Жена полагала…
— Мне начхать, что полагала или полагает его жена! Когда обнаружен труп водителя?
— Савостьянова?
— Майор, ты что, тупой? Я не спрашивал, как его зовут, я спрашивал когда был обнаружен его труп?!
— Секунд очку, я уточню… Секундочку!
Кретин!
— В десять сорок пять. В лесополосе за тридцать пятым километром шоссе. Это уже в Лугачинском районе.
— Кто обнаружил?
— Какой-то мужик, он не представился. Просто позвонил в дежурку, так, мол, и так.
— Случайный прохожий? — иронически поинтересовался Купчеев.
— Возможно.
— Тогда почему этот лесник-грибник позвонил дежурному УФСБ, а не по 02, как все нормальные граждане?
Собеседник на секунду замолчал в замешательстве, наконец выдавил:
— Не могу знать.
Купчеев хотел выругаться, но сдержался. Перевел дух, спросил:
— Это все?
— Так точно, — по-военному отозвался «контакт». Помолчал, потом добавил:
— Генерал Семенов до выяснения всех обстоятельств засекретил полученные данные…
Я же информирую вас потому…
— Быть тебе полковником, майор! — снова резко оборвал его Купчеев. — Спасибо.
— Всегда рад быть полезным.
— Держи меня в курсе.
— Есть!
«Ага… Есть! На харе шерсть! Ах, Семенов! Мудрило грешное! Кэгэбист драный! Вспомнил славные семидесятые? Решил в игры поиграться? Я тебе поиграюсь!»
Купчеев со злостью двинул ящиком стола, вытянул пачку сигарет, чиркнул спичкой. Постепенно он почти отучил себя курить, первую сигарету вытягивал после обеда, но сегодня… Нечего сказать: мирный теплый денек! Теплый и мирный!
Итак, Семенов. Этакий застегнутый на все пуговицы цивильного костюма служака. Безукоризненный пробор в волосах, на носу — затемненные окуляры в тонкой золотой оправе. Андропов нашелся! Борец с коррупцией и злоупотреблениями!
Чистые руки, холодные уши, горячая похлебка!
Как бы не так… На его, Купчеева, место метит! Федерального он, видишь ли, подчинения, а потому на доклад к губернатору бегать не обязан! Оперативные разработки у него, вишь ты! «До полного выяснения обстоятельств!»
Пальцы Ильи Ивановича нервно перебирали газетные листы, разложенные в строго определенном порядке. Мелькнула знакомая фотография, Илья Иванович подвинул к себе газетный лист, и лицо его начало на глазах сереть…
«Николай Степанович Груздев… Преступная рука оборвала жизнь крупного государственного деятеля, выдающегося хозяйственника… Специально сформированная Генеральной прокуратурой следственно-оперативная группа… На контроле у президента… В который раз нам приходится задавать самим себе недоуменный вопрос: до каких пор организованная преступность…»
Илья Иванович Купчеев не заметил, как сигарета истлела до фильтра и стала обжигать пальцы… Потянулся к стакану, глотнул остывшего чая… Вот, значит, как…
Мысли в голове вырывались из лихорадочной круговерти, укладывались на предназначенные им «полочки»… Вахтанг Шарикошвили… Стрельба в Торговом центре… Труп шофера мэра, валяющийся словно новенький целковый на людной улице… Доброхот-лесник-грибник, нашедший труп и отзвонивший не куда-нибудь, а в УФСБ… Мэр Клюев, покинувший семейное гнездышко ранним утречком и пропавший вместе с автомобилем…
Зуммер селектора прервал размышления.
— Да! — рявкнул Купчеев.
— Илья Иванович, сегодня прием согласно распорядку? — тихо, испуганно прошелестела Людмила.
— Какому распорядку?
— У вас на столе — копия… — еще тише проговорила секретарша. — Поскольку вы не внесли изменений… Отменить?
— Кто там у нас?
— Банкир.
— Что за… — Купчеев наморщил лоб.
Людмила зачастила, словно увидев его лицо воочию:
— КРОНЭКС-банк, член правления господин Савчук Валерий Эммануилович.
— Эммануилович, говоришь…
— Валерий Эммануилович.
Мысли в голове Купчеева неслись пришпоренными лошадьми.
Вот, значитца, какие пирожки с плюшками. Ну-ну… Он разлепил спекшиеся губы:
— Ему назначено на двенадцать?
— На двенадцать пятнадцать. Купчеев глянул на часы. Было ровно четверть первого.
— Извинись. Скажи: приму через пятнадцать минут.
— Да, Илья Иванович.
Ровно в двенадцать тридцать Илья Иванович Купчеев сидел за пустым, просторным, как теннисный корт, столом. Он успел сделать несколько звонков по спецсвязи в Москву: ни душевного покоя, ни уверенности они ему не прибавили. Тем не менее лицо его было спокойно, глаза, прикрытые набрякшими веками под жесткими кустиками седеющих бровей, смотрели жестко и зорко, руки покоились на крышке стола нерушимо, будто на дворе — не конец девяностых, а середина пятидесятых, а сам он — Великий Кормчий социалистического Китая товарищ Мао Цзэдун. И впереди у него много смертей, но чужих.
Когда-то, еще будучи студентом, Илья Иванович учился с китайскими товарищами. И главное умение, которое он перенял у дальневосточных друзей, было умение сохранить лицо. При любых обстоятельствах.
Глава 7
Молодой человек в дорогом, превосходно сшитом костюме сидел в кресле напротив губернаторского стола. Чувствовал себя он достаточно свободно, да, именно свободно, а не вольготно. Вся его поза словно говорила: «Мы же деловые люди, господин Купчеев, а деловые люди всегда сумеют договориться. Особенно если речь идет о деньгах, представленных в цифрах с семью-восемью нулями после единички».
Губернатор молчал. Глаза, полуприкрытые веками, буравили гостя. Тот понял, что «ходить» придется первым, в деловых разговорах, в отличие от шахмат, это далеко не преимущество. Впрочем, молодой человек знал о своих козырях и о том, что губернатор уже проинформирован обо всем случившемся за последние несколько часов в «подведомственном» ему городе. Единственное, о чем не подозревал Валерий Эммануилович, — так это о том, что вместо фирменного банковского значка в петличке его пиджака людьми Панкратова установлен замаскированный сверхчувствительный микрофон и сам Степан Ильич удобно расположился с двумя операторами в уютном микроавтобусе в трехстах метрах от здания администрации и готовился прослушать и записать беседу банкира с губернатором.